И таким образом в тот вечер, как обычно, от нашей деревни к звездам возносился мерный шум голосов – дикий хаос звуков; его нам нужно будет подвергнуть анализу и извлечь те отдельные мелодии, которые представляют для нас интерес.
Капитан Деврё сидел у себя. Он был уже сравнительно спокоен, хотя душой его владело безумное и нечестивое отчаяние. Внешне он соблюдал невозмутимость – чтобы спрятать от толпы свои шрамы и язвы; он принадлежал к числу тех гордецов, что живут среди людей, окружив себя пустыней.
Маленький Паддок был тем человеком, от которого Деврё скрывал меньше, чем от всех прочих. Паддок был бесконечно добр, умел дружить и хранить тайны, а кроме того, безгранично восхищался Деврё, и поэтому его ждал теплый прием даже в ту минуту, когда любой другой посетитель был бы встречен весьма недружелюбно. Паддок огорчился, заметив бледность, ввалившиеся глаза приятеля и тень суровости и печали на его лице, – ко всему этому Паддок не привык и был ошеломлен.
– Я думал, Паддок, – сказал Деврё, – и мысль моя стала удивительно походить на отчаяние… вот и все. Подумай сам… что мне остается?.. Все мои козыри биты, скоро я проиграю и самого себя. Насколько же отлична, сэр, моя судьба от других. Есть люди хуже меня… несравненно, во всех отношениях хуже… и, черт их побери, они процветают, а я иду на дно. Это несправедливо! – И он крепко выругался. – Есть от чего стать богохульником. Жизнь мне не нужна… она мне обрыдла. Запишусь добровольцем. Первая моя мысль утром и последняя перед сном: «Ах, как хорошо было бы получить пулю в голову или в сердце». К черту весь мир, к черту чувства, к черту память! Я не такой человек, чтобы вечно держать себя в узде. Я не из тех, кто станет терпеть. Все из-за проклятых глупцов, которые избаловали меня в детстве, а потом бросили… Их я виню в своем крушении.
И Деврё послал им (разумея свою тетку) проклятие, от которого содрогнулась благополучная душа честного маленького Паддока.
– Не нужно так говорить, Деврё, – произнес он, неприятно пораженный не столько даже словами, сколько видом друга. – С чего это ты захандрил?
– Просто так! – невесело улыбнулся Деврё.
– Дорогой мой Деврё, послушай, перестань нести ерунду. Ты говоришь как… как пропащий человек!
– Между тем как у меня все в порядке!
– Ну ладно. Дик, были у тебя и некоторые неприятности, и, возможно, ошибки и огорчения; но черт возьми, ты молод, а учатся только на ошибках – во всяком случае, я в этом убедился. Пусть сейчас тебе несладко, но приобретенный опыт того стоит. Твои терзания и неудачи, дорогой Ричард, помогут тебе остепениться.