– Ну что ж, мадам, – проговорил Пелл, не отрывая глаз от циферблата, – озноб, как видите, проходит; вы делаете все, что надо; и, – тут он решил, что рецепт много времени не отнимет, – мы назначим ему какое-нибудь пустячное лекарство. Прощайте, сэр. Мое почтение, мадам!
– Перо и чернила в гостиной, доктор Пелл, – почтительно вставил Тул.
– О нет, нет, мадам, прошу прощения, не взыщите. – Доктор Пелл мягко, но настойчиво отстранил ладонью протянутый миссис Стерк гонорар – остаток от дейнджерфилдского дара.
– Но пожалуйста, доктор, – шепотом умоляла затаившаяся в тени косяка робкая фигура.
– Ни слова больше, мадам, не обессудьте. – Доктор Пелл повелительным тоном пресек дальнейшие упрашивания.
Почему врачи принимают честно заработанную ими плату с оглядкой, исподтишка, словно некую милость, тайную и сладостную, прячут деньги в карман, пошептавшись в темном углу, будто это воздаяние за совершенный грех? Невозмутимый доктор Пелл отверг в доме Стерка довольно внушительную сумму. Он способен был при случае на благородный поступок, но не могу представить, чтобы шумливый, взбалмошный доктор Роджерсон хоть раз отказался от гонорара.
Доктор Пелл спустился в гостиную столь же стремительно, хотя и без спешки, и дверь за ним плотно затворилась.
– Пропал, несчастный! – с чувством прошептал Тул. В присутствии Пелла он стал выражаться более изысканно: в обществе доктора Роджерсона он бы наверняка сказал «бедолага» или «сердяга».
Пелл закусил перо тонкими губами, оторвал половину листа и, нахмурившись, покачал головой. Взяв перо в руки, он проронил:
– Пропишем, с вашего одобрения, вот такое снадобье.
– Очень хорошо, сэр, – с готовностью согласился Тул.
Пелл пропустил его слова мимо ушей и, разбрызгивая чернила, начертал несколько неразборчивых строк, сопроводив их в конце замысловатыми загогулинами.
Позже Стерк увидел этот листок в руках служанки; он подозвал ее к себе слабым кивком (речь требовала от него непомерных усилий) и, когда та наклонилась к нему, прошептал:
– Рецепт? Бросьте его в огонь! – И Стерк в крайнем изнеможении смежил веки.
Пелл, вновь поглядев на часы, засвидетельствовал свое почтение доктору Тулу; в прихожей его остановила маленькая миссис Стерк.
– Итак, мадам, мы тут посовещались, выписали кое-какое лекарство, а озноб – он скоро пройдет, лихорадка прекратится, и, мы надеемся, ему сразу станет легче. У вас очень знающий советчик в лице… в лице доктора…
– Тула, – поспешно подсказала его собеседница.
– Доктора Тула, мадам. Он проследит за всем, что необходимо; если понадобится мой совет, пошлите за мной, но доктор Тул – человек знающий, мадам, можете на него положиться.