Моя собеседница делает глоток из бокала и задумывается.
— Знаешь, детка… со своим покойным мужем я прожила пятьдесят лет. Не скажу, что они были безоблачными, эти годы, но всё же по-настоящему счастливыми. Характер-то у него был ого-го! Не зря служил министром иностранных дел у двух королей подряд. И знаешь, какой главный рецепт счастья для себя я вывела?
Я вытерла глаза и с неожиданным нетерпением ждала ответа.
— Ты просто должна решить для себя — ты хочешь быть права, или хочешь быть счастлива. А мне кажется, ты неплохой человек и заслуживаешь счастья.
— Зачем вы мне всё это говорите? У вас же наверняка тут на балу есть какая-нибудь… ну, внучка… которая бы не против…
Я совершенно запуталась в словах и умолкла. Старушка рассмеялась, увидев моё смущение.
— О, моя Эмили — милейшее дитя! И несомненно спит и видит себя невестой целого графа в прекрасном замке. А родители, которые привезли её сюда, совершенно не слушали меня, когда я убеждала их, что ей это совсем не нужно. А нужен тихий, спокойный молодой человек, который будет бродить с ней по саду, восхищённо заглядывать в глаза и читать стихи. Потому что…
Она вдруг повернулась ко мне и наклонилась ближе, остро вглядываясь в моё лицо и завораживая своим внимательным взглядом.
— Потому что ей не по силам этот мужчина. Потому что есть мужчины, любить которых — большая радость, но столь же большой труд. Ученые, первооткрыватели, воины… их всегда будут звать долг и честь, им всегда будет мало горизонта, а в тёплый мир твоих рук они возвращаются, как в драгоценнейшую гавань, но никогда он не заменит им всей Вселенной. И уж тем более ты не можешь ожидать от такого человека терпения и понимания больше, чем он в состоянии тебе дать. Подумай над этим — и не проси слишком многого. Потому что, когда ты перестанешь просить, он сам подарит тебе свою Вселенную.
И усмехнувшись напоследок моему смятению, эта странная женщина ушла, так и не дав мне возможности ответить. Не назвав своего имени и даже не спросив моего.
Старушка ушла, но произнесённые ею слова не желали покидать меня так просто — словно мотыльки, что настойчиво бьются о стекло, пытаясь вылететь из тьмы на свет. Так и во мне что-то зрело от услышанных слов, что-то важное, находящее отклик в потаённых мыслях и желаниях.
У меня было чувство, будто в ворохе услышанного скрывается драгоценный ключ, и стоит понять, какое из слов, стоит лишь взять его в руки — всё сразу станет очень просто и легко. Вот только мучительная головная боль никак не давала сосредоточиться и отыскать его.