Я смогла воспользоваться моментом. На деревянных ногах как-то умудрилась прошмыгнуть мимо, продралась сквозь кусты и вывалилась на сумрачную аллею — прямо в руки Рона. Он был в тени, и я не видела его лица.
— В с-с-с-силе…
— Очень хорошо.
Он поймал меня за плечи — держал бережно, но крепко… И я снова почувствовала, что жива. Что мир не обрушился осколками мне под ноги. Что вокруг — не холодная бездна, в которую я вот-вот упаду и исчезну без следа. Ведь что бы не случилось, Рон меня обязательно поймает.
Я подняла глаза и впервые увидела выражение его лица. Оно меня потрясло. Маска совершенной невозмутимости и такая буря эмоций в глазах, что хватит разнести к чёртовой матери весь этот сад. Хорошо, если не вместе с замком.
Очень осторожно Рон погладил мою щёку тыльной стороной ладони. Заправил за ухо выбившийся из причёски локон.
— Маленькая, возвращайся в замок и жди меня там. Я скоро приду.
В его голосе было обманчивое спокойствие. А в глазах — острота и блеск меча, вынимаемого из ножен.
У меня ноги подкосились от страха. Потому что в этот момент я со всей отчётливостью поняла, что он сейчас просто-напросто убьёт Эда. Шею ему свернёт. И причиной стану я.
Только не это…
Я изо всех сил вцепилась в его руку.
— Не надо… Пожалуйста! Прошу тебя, прошу тебя, не надо!
— Черепашка… Иди.
Ни за что на свете не пущу! Иначе в этом залитом луной парке сегодня прольётся кровь.
— Я… я не дойду до замка без тебя! Меня ноги не держат. Ты не можешь меня сейчас бросить!
Я взывала к нему со всем отчаянием, которое сотрясало меня нервной дрожью. Боялась за него намного сильнее, чем совсем недавно за себя. Нет, я прекрасно знала, что Эд ничего не сможет ему сделать. Даже трезвый никогда бы не смог. Но то, что последует потом… Это будет скандал на всё королевство. Имя Винтерстоунов будут полоскать на каждом шагу. Из уст в уста пересказывать байку о братоубийстве из-за юбки. Я не хочу такого для него.
— Пожалуйста, ну пожалуйста… Ты нужен мне сейчас! Ты мне очень нужен.
Его руки на моих плечах сжались сильнее, и он выдохнул сквозь сжатые зубы.
— Только ради тебя, Рин. Хотя и не понимаю, зачем ты его защищаешь… после этого. Пойдём!
И он повёл меня, почти не чующую ног под собой, по тенистой аллее прочь. Уже уходя, слегка повернул голову в сторону Эда, что всё так же стоял, покачиваясь и опершись на злополучное дерево.
— А с тобой, братец, мы ещё поговорим. Позже.
Тот ничего не ответил.
Мы медленно брели по аллее. Рон молчал, за что я была невероятно благодарна. Меня трясло и душили слёзы. Кажется, я промочила ему весь рукав. Он в конце концов не выдержал и подал мне свой белоснежный платок с вышитыми графскими инициалами. Я шумно в него высморкалась. Возвращать не стала. А то не знаю, что услышу, если попытаюсь.