Я попыталась вырваться, но меня развернули к себе спиной, обнимая за талию и плечи.
— Давай как-то согласовывать действия! — возмутилась я, понимая, что даже силы, данной мне яблоком, недостаточно, чтобы вырваться. Не говоря уж о средневековых юридических разборках за совместное имущество.
— Я очень зол на тебя, — послышался голос возле моей щеки, а его рука легла мне на грудь. — Очень зол.
Я стояла, чувствуя тепло этих объятий, чувствовала, как мне дышат в щеку, склонившись надо мной и прижимая к себе. Рука собрала ткань моего платья складками на груди, а потом тут же расправила ее, разглаживая. Внутри меня было чувство такой слабости, такого молчаливого блаженства, которые испытывают кошки, щурясь и мурча. Я положила руку поверх чужой руки в перчатке, не зная, что с ней делать.
— Зеркало. Я запрещаю пускать ее к Артуру, — произнес тихий голос, а у меня перехватило дыхание, когда меня с силой прижали к себе. — Это приказ.
— Да, хозяин, — покорно произнесло зеркало. Я откинула голову, положив ее на чужое плечо, мечтая о том, чтобы моя догадка была верной. Сердце пыталось поверить в сказку, которую только что сочинило и которой наслаждалось последние пять минут. Я вспомнила лицо Артура, чувствуя, как у меня по щеке течет слеза, а из приоткрытых губ вырывается жар дыхания.
Я осторожно сняла с себя руку, а в голове вызревал план, который заставил меня украдкой улыбнуться.
— Я пойду в ванную, — вздохнула я. — Умоюсь.
Спокойно пройдя в ванную, я несколько раз плеснула воду на лицо, а мои глаза пробежались по полочке. В одном хрустальном флаконе было что-то розовое, похожее на помаду. По губам поползла дьявольская улыбка самой хитрой женщины на свете, когда я осторожно мазнула ладонь и тут же сжала ее в кулак.
Скрывая улыбку, я вышла, а потом подошла к силуэту, застывшему возле зеркала.
— Спасибо тебе, — нежно вздохнула я, а потом обняла, осторожно вытирая руку о черную ткань плаща. Теперь останется проверить. По моей шее скользила рука, обнимая ее и поглаживая пальцами, а я пыталась скрыть улыбку — предвкушение. Стоило мне отвернуться, как он исчез, а я подошла к зеркалу, видя свое отражение. Осмотревшись, я закусила губу, пытаясь сдержать ни с чем несравнимую улыбку женского коварства.
И тут я дернулась, открывая глаза в своих покоях. За окном звучал мелодичный перелив струн, а я протерла глаза, стекая с кровати и подходя к узкому окну. Под окномy, которое едва ли тянуло на второй этаж, стоял Ланцелот в белоснежных одеждах с лютней в руках. Он перебирал струны, поднимая на меня глаза.