— Ма-а-ам! — влетел в комнату маленький вихрь и сбросил огромный портфель на пол. Портфель упал и чуть с грохотом не проломил пол. — На уроке был Его Величество! Он задал выучить за час стихотворение! Оно называется…
На меня посмотрели очень грустные глаза, наполненные слезами.
— С-с-смерть… мамы, — голос моего маленького совсем сник. — Вот…
На мятой бумажке был написан душераздирающий стих. А я все еще отходила от новостей. Неужели его величество завалилось на урок?!
— Он так и сказал, что пока наблюдает! Мы сидели, все шалили, а тут дверь открылась, — всхлипывал голосок. — И вошел он! Он улыбнулся и сказал: «Не обращайте на меня внимания!» И прошел за заднюю парту. А потом учитель дал нам это стихотворение… И сказал, чтобы мы выучили! Я проверю! Так и сказал!
— Маме плохо целый день… — прочитала я, глядя почему-то на дверь. — От нее осталась тень…
— Его величество теперь сказал, что будет ходить на каждый урок, а мы… а я… — переживал мой комочек нервов.
— Ну что ж! Давай учить! — усмехнулась я, глядя на жалостливый стих. Интересно, что его величество проверяет? Насколько бесчувственный ребенок? Привязан ли он к родителям, или нет?
— Не могу-у-у-у, — всхлипывал голосок, давясь слезами. — Мамочка, ты, главное, не умирай! Пожалуйста!
— Ой, да брось! Маме еще жить да жить! Итак, повторяй! Маме плохо целый день, — повторяла я, слыша рыдания. Мой малыш сидел, обнимая подушку и ревел в голос.
— Маме плохо целый д-д-день… — заревел малыш, глядя на меня красными от слез глазами. — Можно другой стих! Чтобы в нем мама не умирала?
— Другой, говоришь? — усмехнулась я, потирая ладошки. И тут же хвостом взяла ручку и бумагу. — Ну что? Готов? Отзвенел последний звонок! Отшумел последний урок! А учитель детей проводил. И слег!
Дальше была поэма о том, как учитель корчился в конвульсиях, припадках, сильно усложняя постановку диагноза. Потом он как бы пошел на улучшение, но это была преждевременная радость.
— …понос, вопрос, вразнос, нервоз, фимоз и токсикоз, — собрала я в кучку рифмы, разбросав их по стихотворению. — Цирроз! Точно! Цирроз забыла! И тромбоз! И токсоплазмоз! И туберкулез!
Я мстительно скребла бумагу, собирая в кучку все свои прогнозы, а потом выдала.
— Ну как? — спросила я, гордясь своим творением. И стихотворением тоже!
Мое маленькое творение сидело, открыв рот: «А что? Так тоже можно?»
— Тебе сказали выучить стих. Но не сказали какой! — ответила я, поправляя строчку. — Так что погнали!
— Он желтел, словно там был цирроз, — повторял мой малыш. — И скрутился, как будто понос…