— От него можно будет отбиться чесноком? Я так, интересуюсь… На всякий случай, — спросил робкий голос за спиной. Я повернулась к экскурсионной группе, чтобы заглянуть в глаза святой наивности. Послышался шелест крыльев, а вампиры обернулись мышами, разлетаясь по залу и цепляясь когтями к потолку.
Я стояла и смотрела, как демон спокойно идет по стене, а потом по потолку, а от него шарахается стайка летучих мышей.
— Гули-гули-гули, — приманивал он их, пока они жалобно жались друг к дружке, сбившись в трусливую стаю. — Гули-гули-гули…
Я видела, как каштановые волосы свисают с потолка, пока мыши цеплялись за все подряд, смещаясь в угол.
— Понимаете, мы с ним почти не знакомы, — вежливо пожимала плечами я, после того, как все дружно вспомнили про бурную ночь в отеле. — Буквально пару дней знаем друг друга…
— У нас есть чем покормить бедных мышек, радость моя? — послышался голос с потолка, а на меня посмотрели очень нехорошим взглядом. — Так, кому бы разбить нос, чтобы нацедить кровушки! Ты посмотри на них! Они же голодные! Гули-гули!
— Мы не гули, мы — вампиры! — пропищала одна мышь. — Гули — это низшие вампиры…
Началась паника, а я поняла, что нужно как-то успокоить несчастных гостей замке, которые попытались сломать двери с третьей попытки. Сначала сломалась гордость, потом две руки…
— Вспомнила! От него спасает чеснок! — авторитетно закивала я, как все принялись жевать дольки. Кто-то даже с шелухой!
— Я хочу устроить отбор! — произнес демон, пока вампиры, радовались, что разучились дышать еще несколько веков назад.
— В нем участвуют только девушки? — пропищала мышь, пока я почувствовала укол ревности.
— Нет, все, — ослепительной улыбкой миноги улыбнулся демон, стряхивая мышей на пол.
— Знаете, я была о нем лучшего мнения, — поджала губы я, пока вампиры снова обращались в людей.
— Естественный отбор, — сладко улыбнулся демон. Я прикрыла глаза рукой, понимая, что не все вампиры переживут эту ночь. — Ну-ка, разучиваем песню!
— Солнышко мое, вставай, — нестройным хором выводили вампиры, морщась и инстинктивно щурясь. — Солнышко — солнышко жгучее… Колючки-колючки колючие…
На двадцатой песне про солнышко, какой-то слабонервный вампир закатил глаза, призывая смерть.
— Вот только не надо про папу! — зубастой улыбкой обнадежил Оливьер, закатывая глаза и дирижируя хором.
— Солнышко в руках… — пели вампиры так, словно хоронят чью-то ушедшую молодость. — Скоро рассвет, выхода нет…
— Так, тебе пятерка по пению, — произнесло рогатое чудовище, тыкая пальцем в сухощавого упыря. — Тебе тройка, тебе двойка! А тебе кол! Кол в сердце! Неси сюда свой тощий и морщинистый дневник прожитых лет!