— Святой, — окликну меня епископ, на пол пути к келье, — Тебе доставили буллу? Логот так и не вернулся. Ты прибыл один в обитель? Или он еще в пути?
Дай мне сил, Господи… Ну почему когда я просто хотел отдохнуть у нас внезапно стал рушиться привычный мир?
— Логот получил мое благословение на мирское житие, — твердо ответил я тоном не терпящим возражений. — Каждый из нас выбирает служить себе или богу. Верно, святой ОТЕЦ?
Намеренно выделил я последнее слово, давая понять, что в курсе всего, ну или почти всего, что происходит в обители. Епископ молча кивнул, принимая мое условие.
— Святой отец, расскажи мне про проклятие ведьм о вечной жизни, — остановившись попросил я епископа, всем видом показывая, что никуда не спешу, — Просвети же святого. Если до папы дошло, что я живу в воскресии, то и это не останется без внимания Его Святейшества. Что я должен сказать ему, если он спросит меня об этом? Не хочу, чтобы пострадала эта обитель, что так радушно приняла меня под свои святые своды.
Епископ колебался, боялся, что как только я предстану перед Иоанном, то сразу все и всех сдам. Идея, признаюсь, была, но я привык разбираться во всем самостоятельно.
— Существует легенда, сын мой, что человек, добившийся взаимной любви с ведьмой — обретает бессмертие, — отмахнулся от меня епископ, давая понять, что ничего интересного в этой легенде нет, — Но это противоречит слову божьему. Как можно любить еретичку? Это же ужасно сын мой. Но даже если такое случается, это значит лишь одно. Он околдован! И подобный грех может снять только папа. Если случай не запущен окончательно и не дошло до сожительства.
Я нахмурился, понимая, что сейчас епископ не двусмысленно намекнул мне на Софу, а святой отец вознес руки к небу и перекрестился. Я разрывался между тем, чтобы напрямую спросить его о наложницах, и в то же время понимал, что уезжаю и оставляю Софу здесь одну.
— Не печалься, сын мой. В моей молодости меня тоже околдовала ведьма. Ох и глуп я был и так юн, — с сожалением произнес епископ, предлагая мне пройтись и прогуляться. Я принял приглашение и двинулся на задний двор, — Возвращаясь после битвы, я был сильно ранен. Меня подобрала ведьма и вылечила раны. Вот только я не знал, что мне в питье и в еду она подмешивала снадобье, что заставило меня полюбить ее. Как я мучился, как мучился, Антоний! Мне никто не смог помочь, даже папа.
— И как ты справился с наваждением ведьмы? — почему-то спросил я, примеряя ситуацию на себя, и понимая, что это и нужно святому отцу. — Что ты сделал для того, чтобы освободиться от нее?