— Вс-сё ц-село, — прошипела Зика, вернувшись из обхода. — Кс-стати, у него на хвос-сте кровь, видимо, Ш-шустрик пробил его шкуру.
— Течёт? — с тревогой спросила я, готовая вспрыгнуть на ноги в любой момент.
— Нет, уж-ше запеклос-сь, живуч-щий оказалс-ся, — ехидство эта змеюка даже не собиралась скрывать.
Видно было, что она пытается вывести его на чистую воду. Я тоже жаждала узнать, понимает он речь или нет, поэтому подхватила игру.
— Надо бы получше посмотреть, если течёт, придётся клетку открывать и лечить, — встала, двинулась в сторону хвоста лиса. — Всё-таки теперь он под нашей ответственностью, нельзя губить такого красавца.
Насчёт ответственности и красавца я не шутила, кстати, а вот относительно открытия клетки… Нет, я планировала её открывать, тут я не соврала, но значительно позже.
Зверь на мою речь не отреагировал. Нет, он следил своим «купоросным» взглядом за тем, как я двигаюсь, нервно мотнул хвостом, когда уделила тому пристальное внимание, но ничего больше не предпринял. А ведь мог прикинуться болящим, чтобы открыла клетку…
Может, и впрямь речь не понимает?
Хм, а если попробовать мыслеобразами, как с Хозяином Леса? Только для этого надо сесть и наладить зрительный контакт. Но сначала дать небольшой кусочек мяса, пусть полакомится, проникнется моей добротой.
— Слушай, давать жить дружно, — устало проговорила я после того, как битые полчаса пыталась поймать взгляд зверя.
Он не хотел смотреть на меня прямо. Искоса, коротко, вскользь — это да. Прямо только тогда, когда я сама отводила взгляд, чтобы посмотреть на Зику, Шустрика или Жорку с котом.
Мясо, что характерно, сожрал за один укус.
Барс за это время прогулялся вокруг клетки, помахивая своим пушистым хвостом, а после уселся рядом с цветочком. Потом и вовсе улёгся и принялся прореживать землю своими когтями. Замурчал.
— Дай ему поесть, — выдал он в ответ на моё предложение дружить. — Только не мясо, а огурчик.
— Огурчик? — Я, конечно, понимала, что зверь необычный, но явно же плотоядный.
Вон как баранину проглотил.
Тем не менее, решила последовать совету кота. Мало ли, может, этот пушистик что-то чувствует?
Выбрала огурец побольше, снова встала, шагнула к клетке. Теперь надо аккуратно поддеть узелок на плетении, ослабить его немного и протолкнуть еду. Ещё бы как-то с питьём вопрос решить, но миски оторваны и перевёрнуты, их теперь не заполнить без разрыва контура.
— Ну что, посмотрим, понравится ли тебе, — бросила огурец к лапам зверя. — Если что, это была не моя идея.
Лис встопорщил улёгшиеся было колючки. Приподнял верхнюю губу, обнажая зубы, в кои-то веки прямо посмотрел мне в глаза, словно хлестнул, но в этот раз не сильно. Даже горло не сжалось, просто перехватило дыхание.