Одним был тот самый венгерский принц-претендент, прибившийся к Людовику в Германии, Борис Коломанович, двоюродный брат королевы Фружины. Её отец был родным братом матери Бориса, которую её папа, Владимир Мономах, выдал за венгерского короля Коломана Книжника. Правда, король вскоре выгнал беременную королеву обратно в Киев, обвинив в наставлении рогов, а когда у неё родился сын, отказался его признать. Что уж там было между августейшими супругами, точно неизвестно, но даже многие венгры считали, что Коломан оболгал жену потому, что не смог использовать её папу Мономаха в своих политических играх. Борис вырос на Руси, и вот уж почти два десятка лет пытается сесть на венгерский трон, оспаривая его уже у третьего короля и задействовав для этого чуть ли не всех окрестных правителей, но каждый раз ему мешали разные сторонние обстоятельства, отвлекавшие внимание его союзников.
Другой — принц Болеслав, старший сын польского князя-принцепса Владислава II и сводной сестры кайзера Агнессы фон Бабенберг. Его папа в прошлом году был свергнут и изгнан из Польши своими братьями, между прочим из-за амбиций его жены, которая подбивала мужа отнять уделы у братьев и отдать её сыновьям. В результате вся семейка оказалась в изгнании в Германии, и проживает на иждивении Конрада в его дворце в Альтенбурге. А Болеслав решил сходить в крестовый поход с дядюшкой-кайзером. Все эти подробности мы узнали от нашего графа, который успел завести в армии множество знакомств, и не только среди французов. Меня, кстати, удивило, что в Польше правит не король, а какой-то князь-принцепс, но Вим, читавший имперские хроники, рассказал, что правители Польши в этом и предыдущем веке несколько раз пытались надеть королевскую корону, но что-то у них не срослось, так что польские монархи сейчас довольствуются титулом князя-принцепса, или великого князя по-местному. Похоже, короли на польском троне будут сидеть в более поздние времена[28].
Кто будет штрафовать опальных принцев, было совершенно непонятно, так как ни Людовику, ни Конраду они не были никак подчинены. Вопрос снова грозил зайти в тупик, но мне это уже надоело и, попросив слова, я предложил, чтобы этих двоих штрафовал Теодвин сотоварищи. Быковать против Церкви ни Болек, ни Боря не осмелятся. Последнее я вслух не говорил, но это подразумевалось как бы само собой. Церковникам предложение понравилось, а светские монархи не возражали. Кроме того, было решено устроить экскурсии сначала вассалов кайзера и нашего короля, а потом рыцарской братии рангом пониже, к «микроскопу», чтобы полюбовались на микробусов и убедились в необходимости санитарии — именно я предложил обозвать принимаемые меры этим латинским словом.