, которая ухитрилась даже не заметить как венецианцы больше года натравливали крестоносцев Четвёртого крестового похода на Константинополь, о котором те крестоносцы поначалу и не помышляли. Не лучше были и Палеологи, при которых от прежнего профессионализма и могущества византийской разведки не останется и воспоминания.
Но пока до этого не дошло, и наверняка у Мануила, точнее Каматира, которому это положено по должности, имеются «доверенные лица», (как выражался в будущем адмирал Канарис), в ближайшем окружении Папы Евгения III, и очень может быть, что Бернара де Клерво, Сугерия и Теобальда, играющих весьма видную роль не только в церковных делах. Тем более что нравы в средние века на этот счёт удивительно простые. Это во время войны сливать инфу врагу за деньги или даром — однозначная измена. А в мирное время обменивать известные тебе секреты на золотые кругляши от нейтрала, не говоря уж про союзника — дело вполне допустимое нынешней моралью, и вовсе не постыдное. И я очень сомневаюсь, что о моих консультациях со Святым Януарием во всей РКЦ знают только семь человек. Или девять, если кардинал Теодвин и епископ Отто тоже в курсе. Как сказал, точнее скажет почти через восемь веков один соотечественник двух последних: «Что знают двое — то знает и свинья». А тут знающих побольше. И для того, чтобы потратить церковные денежки на транспорт и снабжение для направления крестового похода по другому маршруту, тот же Евгений и Бернар скорее всего должны были поделиться «инсайдом» с видными людьми в верхах Церкви и Ордена Цистерцианцев. Вот утечка и случилась. И хорошо, если только к византийцам.
Все эти мысли промелькнули мгновенно, пока я готовился ответить.
— Ваше Величество, — начал отвечать я на латыни, в трудных случаях переходя на французский при помощи Каматира, работавшего переводчиком. — Не стану отрицать, святой Януарий являлся мне в снах, и говорил… хм, многое говорил. Но подтвердить это я не могу, так как святой являлся только мне. Так же как никто не может это опровергнуть, ведь никому неизвестно, о чём он мне говорил.
— Кое-что известно, — буркнул Мануил. — Например, предсказание полной неудачи этого вашего похода.
Ага, значит я не ошибся, течёт от церковников.
— Это верно, — кивнул я, — поход должен был завершиться полным провалом, если бы войско Христа проследовало порознь через ваши владения. Кайзер Конрад уже выступил бы из Никеи на Дорилей, Иконию и Гераклею Кибистру, и как раз сегодня, 25 октября, был бы наголову разбит у Дорилея султаном Месудом. А наш король, пойдя с остатками войск кайзера от Никеи через Адрамит, Эфес, Смирну, Пергам, Лаодикею, Колоссы, Атталию, уже без кайзера, который бросил бы поход, попал бы в засаду у горы Кадмус, и тоже потерпев 7 января следующего года поражение от Месуда, едва смог бы отступить. А потом, с трудом добравшись до Сирии, вместо того того чтобы идти с местными христианами на самого опасного врага — Нураддина Занги, зачем-то пытался бы взять Дамаск, совсем неудачно, и ничего не добившись кроме больших потерь, бесславно покинул бы Святую Землю. Но благодаря предупреждению Святого Януария поход пошёл совсем иначе, и теперь можно надеяться на победу в ближайшем будущем.