МЫ ЗАМОЛЧАЛИ, чтобы послушать «Пение отроков» Штокхаузена. Забриски-Пойнт заполнили детские голоса, перемешанные со звуками электронных инструментов. Далее последовали «Контакты». Глиссандо взмывали вверх и отражались от звезд, ослепительно сиявших над нашими головами. Фуко повернулся к Майклу и сказал, что сейчас он впервые понял, каких высот достиг Штокхаузен.
Я лег на спину, смотрел вверх и почувствовал, как картинка начала расплываться у меня перед глазами. Гул и жужжание заполнили мой слух, все сверкало надо мной. Я подумал: «Уорхол, Уорхол». Звезды приняли форму огромных елочных украшений и, выстроившись в ряд, начали медленно и грациозно двигаться по безлунному небосводу. Невероятное спокойствие охватило меня. Я знал, что эликсир позволит мне увидеть весь спектр каждой звезды. Яркие разноцветные лучи расходились в разные стороны от них и, смешиваясь между собой, превращали пространство надо мной в россыпь всевозможных красок.
Я повернулся к Мишелю и сказал дрожащим голосом:
— Вот она вселенная во всей красе, величественное шествие прекрасных безделушек, вечное зрелище. При таком восприятии все остальное кажется хорошей шуткой.
Фуко улыбнулся и посмотрел вверх.
— Небо раскололось, словно стеклянный купол, — сказал он, — и звезды теперь дождем падают на нас. Я знаю, что такого не может быть, но это факт.
— По-вашему, могло бы все человечество принять такое же зелье и испытать примерно то же самое, что мы этой ночью? — спросил я.
— Хотелось бы верить, — ответил Фуко мечтательно.
— Как вы думаете, никто в прошлом не проводил эксперименты подобные нашему сегодняшнему? В любом случае ведь Джон Аллегро доказал, что начиная с шумеров и до наших дней многие общества использовали красный мухомор, который является одной из разновидностей эликсира.
Фуко снова уверил меня, что мы действуем иначе и что никто ранее не устраивал ничего такого.
— Дюшан считал, — сказал я, — что после сильных переживаний галюциногенные грибы и растения подобного рода надо использовать столь же осторожно, как ликеры.
— До меня наконец дошел смысл книги Лаури «У подножия вулкана», — заявил Фуко. — Мескаль консула играл роль наркотика и изменял его восприятие действительности подобно галлюциногену. Единственное, с чем я могу сравнить наш опыт, что касается ранее происходившего в моей жизни, так это с сексом с незнакомцем. Контакт с абсолютно чужим телом, вызывает такой же эмоциональный подъем, как я испытываю сейчас.
Он встал на ноги и отошел на несколько ярдов в сторону, чтобы лечь вдоль ограждения.