«Если госпиталь не будут трогать с места хотя бы две недели, то эту работу можно выполнить, помещение позволит, – подумал Захаров, – теперь нужно найти дом для жилья».
Выйдя из ворот этого склада, как мысленно он назвал подобранное помещение, Захаров увидел на противоположной стороне улицы узкий 5-этажный дом. Половину первого этажа этого дома занимало какое-то торговое предприятие.
В настоящее время витрины его были закрыты железными жалюзи. Над входом висела большая вывеска с какой-то немецкой надписью и нарисованной свиной головой, колбасой и окороком.
«Колбасная фабрика! – подумал он. – Пригодится!»
Оставив автоматчика у ворот склада и приказав ему никого на эту территорию не пускать, Захаров отправился в облюбованный им дом.
Немцы уже поснимали белые флаги и, привыкнув к постоянному посещению представителей Красной армии, дверей не запирали. Поэтому он беспрепятственно вошел внутрь помещения. Там Захаров обнаружил магазин, стены которого покрыты белыми глазированными плитками, а пол выложен метлахской плиткой. Прилавок был отделан плитками из мраморной крошки, а сзади на железной балке висело множество крючьев различной величины.
Когда Захаров захлопнул за собой дверь, раздалось звяканье колокольчика, на звук которого из небольшой дверцы за прилавком, с трудом протискиваясь через нее, показался очень толстый пожилой немец. На лице его была написана угодливость и любезность. Он низко поклонился и, показав рукой на пустые крючья, на каком-то польско-немецком жаргоне извиняющимся тоном произнес:
– Менса нема. Швайн нема, гер офицер.
Захаров пренебрежительно махнул рукой и так как его знания немецкого языка были ничтожны, сперва сказал по-русски:
– Не нужно мне мяса, мне дом нужен! – Затем, видя, что немец испуганно таращит круглые бесцветные глаза, а в дверце показалась дрожащая от страха женщина, добавил по-немецки: – Их габе дер хауз!
И когда увидел, что немец его все равно не понял, он поманил его рукой и, показывая на прихожую, через которую он вошел, приказал:
– Геен зи!
Немец послушно вышел с ним, и они стали подниматься по лестнице.
Выйдя на площадку второго этажа, Захаров увидел открытые двери двух квартир, выходящих на эту площадку. Все в них находилось в страшном беспорядке. На полу, на стульях и даже на неубранных кроватях валялись разбросанные предметы женского и мужского туалета.
Очевидно, что хозяева квартиры покинули ее в такой панике, что не захватили даже самых нужных вещей. Квартира состояла из 3 больших комнат и кухни, таковой же была и вторая квартира. Таким образом, учитывая 4 свободных этажа, в доме находилось 8 таких квартир. При условии, что квартиру, занимаемую хозяевами дома, можно было оставить ему.