1 ноября в связи с началом расформирования госпиталя была произведена финотделом управления войск внезапная ревизия, при которой обнаружилась у Васильева недостача в 6000 рублей. Капитан, проводивший ревизию, доложил об этом Алешкину и заявил, что если в течение двух суток эта недостача не будет ликвидирована, то Васильева придется отдать под суд трибунала.
Борис рассказал об этом случае Павловскому, Захарову и начальнику канцелярии Добину, который одновременно выполнял обязанности главного бухгалтера, и они решили поговорить с Васильевым.
При разговоре тот держался вызывающе и заявил, что ему никаких трофеев не нужно и что он отдавать израсходованные им деньги не намерен.
Алешкин и все остальные прекрасно понимали, что если затевать судебный процесс против Васильева, то всем им придется задержаться для дачи свидетельских показаний еще на многие месяцы. Конечно, никого такое положение не устраивало, и, так и не приняв никакого решения, удрученные случившимся руководители госпиталя № 27 разошлись.
Особенно тяжело переживали это событие Алешкин и Павловский. Ведь, помимо всего прочего, обнародование этого преступления бросало тень на весь госпиталь.
У Бориса, как это бывало последнее время очень часто, опять подскочило давление, и Батюшков уложил его в постель.
Вечером к нему пришла начальник аптеки Иванченко и со слезами умоляла не отдавать ее зятя под суд. Она и ее дочь («жена» Васильева) набрали около 2500 руб., больше у них нет.
На другой день, снова собравшись вместе, Алешкин, Павловский, Захаров и Добин решили собрать между собой недостающую сумму 3500 руб. и внести ее в кассу госпиталя. Добину поручили принять кассу на себя, Васильева к деньгам больше не допускать и постараться как можно быстрее демобилизовать.
В 14 часов капитану, производившему ревизию, были предъявлены недостающие деньги как остаток, находившийся в кассе, и в своем акте он отметил, что госпиталь нарушал финансовую дисциплину, имея в кассе значительные остатки денежных сумм. Но это никого не волновало, все знали, что таким избытком денег их упрекнуть было нельзя, так как госпиталь находился в постоянных разъездах на больших расстояниях от штаба фронта.
* * *
После отправки этой партии Борис, Павловский и Захаров стали готовиться к отправке следующей. В нее входили все медсестры, дружинницы, санитары и писари штаба. Оставались только кладовщики, начальник штаба Добин, Захаров, Павловский и Алешкин. Отправку этой партии наметили на 10 ноября 1945 года. Перед ее отправкой прошел праздник 28-й годовщины Великой Октябрьской революции. Его отпраздновали торжественно. После митинга, проведенного во дворе склада, все разбились по группам и, имея достаточные запасы спиртного и всякого рода съестных припасов, пировали почти всю ночь.