Теперь Шуйская рассказала о том, что она это злосчастное письмо подобрала с пола, положила в конверт, лежавший на столе (Борис перед приступом собирался отвечать Кате и подготовил конверт).
Она объясняла свои действия так:
– Я оставила это письмо единственно с тем, чтобы сохранить память о человеке, с которым я прожила трудные годы войны. Посылать его я никуда не собиралась.
Мама, как-то без меня разбирая мои вещи, нашла этот запечатанный конверт, подумала, что я просто забыла его отправить по адресу, и бросила его в почтовый ящик. Письмо отправилось в путь. Когда я узнала об этом, я пришла в ужас. Я поняла, какое ужасное злодеяние сделала тем, что взяла это письмо с собой. И какую большую ошибку совершила мама, непрошено отправив это письмо. Ведь я всегда говорила и думала о том, что наши отношения, какими бы они ни были, не должны отразиться на твоей семье. А тут вдруг случилось такое. Поэтому я решилась приехать, чтобы предупредить тебя. Поверь, сделать это было нелегко. Мне было и стыдно, и обидно, что ты мне можешь не поверить и что станешь меня презирать. А я не хочу, чтобы ты думал, что я это письмо послала умышленно.
Поехать к тебе мне было трудно и по другим причинам. Военком предложил мне демобилизоваться. И никак не хотел давать литера на обратный проезд. Согласился дать после долгих просьб и слез. Делай со мной все, что хочешь! А я считала своим долгом рассказать тебе лично, а не письмом.
Борис задумался, он и верил Шуйской, которая до этого всегда была с ним правдивой, и в то же время сомневался в ее искренности, но, самое главное – он до глубины души возмутился ее поступком. Зачем она взяла это проклятое письмо?! Зачем она вынудила его написать?
Он понимал, что ни в каком случае его возмущение создавшееся положение не исправит.
Надо немедленно Кате написать в Александровку самое подробное письмо.
Может быть, оно придет раньше. Подробно объяснить ей свою глупость, а, вернее, подлость, которую он совершил.
– Ну, вот что, Катя, тебе здесь больше оставаться нельзя. Сегодня мы отправляем эшелон с медсестрами, дружинницами и санитарами, призванными из запаса. Поедешь с ними, а мне теперь будет очень трудно оправдываться.
К слову сказать, оправдываться по этому поводу ему пришлось до конца своей жизни. Мы потом скажем об этом немного подробнее, сейчас ограничимся только тем, что сказали.
Катя Шуйская была отправлена вместе со всеми в этот же день.
А Борис написал жене подробное покаянное письмо, в котором еще раз говорил о своей любви, вспоминал их жизнь на Дальнем Востоке и умолял не обращать внимания на ту «ерунду», которую он написал карандашом.