– Вот что, товарищ Полякова (такова была фамилия райпрокурора), я думаю, что прежде, чем принимать какие-либо репрессивные меры против Алешкиной, надо тщательно проверить справедливость выдвинутых против нее обвинений, и не следует посылать туда каких-нибудь чиновников из райпотребсоюза или райисполкома, а лучше всего, если бы вы съездили и проверили все сами. Ведь если хоть наполовину правда, что здесь написано, так дом Алешкиной – полная чаша, у нее, значит, и продуктов, и всякого прочего добра – полная хата, и все амбары забиты. Проверьте это! А со своей стороны я скажу так – мы Екатерину Петровну знаем, зря в обиду не дадим, а поскольку знаем и как она живет со своими детишками, то думаем, что все, что здесь написано, сплошная клевета.
Выслушав эту отповедь, Полякова уже на следующий день была в Александровке. Она зашла в ларек как раз в тот момент, когда Катя после бессонной ночи, проведенной в доставке полученной муки, раздавала ее по карточкам.
Несколько часов провела Полякова в ларьке, и, хотя Катю и волновало присутствие постороннего человека, и тем более прокурора, она старалась работать как можно аккуратнее и быстрее.
Посещение прокурора Поляковой, которую Катя знала, ее особенно не удивило, она ждала его.
Дело в том, что вот уже в продолжение нескольких последних месяцев ей в ларек два-три раза в неделю доставляли по нескольку десятков литров спирта. Главный бухгалтер завода заявлял, что накладные на этот спирт у него, и что с разрешения директора завода деньги за вырученный спирт следует сдавать ему. Он их будет приходовать по кассе завода и расходовать на нужды завода по его восстановлению.
В простоте души своей Катя вначале верила этим заявлениям и ничего не подозревала, но вот однажды, когда она сдавала выручку за спирт, бухгалтер предложил ей из этой выручки взять некоторую сумму денег. Она, конечно, отказалась и возмутилась. В течение нескольких дней она раздумывала, с чего это бухгалтер оказался таким «добрым», и начала подозревать, что с передаваемым для продажи спиртом происходят какие-то махинации.
Поэтому, увидев у себя в ларьке прокурора, она полагала, что Полякова и явилась для расследования этого дела.
Каково же было ее удивление, когда Полякова, заметив, что в основном выдача муки закончилась, сказала:
– Ну теперь, Екатерина Петровна, закрывайте свою лавочку и пойдемте к вам домой, мне нужно с вами поговорить.
Катя смутилась. У нее дома был невероятный беспорядок. По-настоящему она не была дома три дня. Прибегала только поспать несколько часов. Эла, занятая учебой, тоже за порядком не очень-то следила. Ей еле хватало времени приготовить что-либо поесть ребятам да маме. Ну, а младшие больше только все раскидывали, чем прибирали, особенно Майя.