Все это наши знакомые узнали во время беседы за столом, конечно, не так откровенно, как это изобразили мы.
После ужина Панфилова сказала, что тут неподалеку живет ее тетка, и она пойдет ночевать к ней, а Бориса оставили у себя Пастуховы.
Между прочим, Александр Павлович заявил, что он забронирован, его в армию и на войну взять не могут, да он особого желания идти воевать не испытывает. Он считает (так он сказал), что здесь, выпуская новых молодых специалистов, он принесет Родине пользы больше, чем там, неумело перевязывая раненых.
Борис не спорил, хотя это заявление его и покоробило.
После ужина Борис Яковлевич проводил Веру до дома тетки. Та действительно жила недалеко.
Когда они вышли из здания школы, их поразила необычная тишина, царившая в городе.
На улице было светло, как днем, от огромной красновато-серебристой луны, лежавшей как будто прямо на самых вершинах высоких серебристых тополей. Легкий ветерок чуть шевелил листьями этих красивых деревьев, вызывая еле слышный шелест. Кое-где лениво лаяли собаки, на улице не было видно ни души. Только возле дверей, ведущих в фельдшерско-акушерскую школу (штаб), медленно и тоже почти неслышно шагал часовой.
Вера, вздрогнув от сыроватого прохладного воздуха, взяла Бориса под руку и сказала:
– Как тихо, даже страшно! Прошлым летом я гостила здесь у тети, так тут каждый ясный вечер собирались ребята и девчата и почти до самого утра раздавались музыка, песни и смех… А теперь точно вымерли все.
– Война… – неопределенно проговорил Борис Яковлевич.
Тетка на стук Веры долго не отзывалась, видимо, спала, а, может быть, боялась открыть дверь, увидев в щелку между занавесками какого-то незнакомого мужчину. Вера стояла на крыльце, ее видно не было, а Борис ждал, пока ее впустят, около палисадника.
Он уже успел выкурить две папиросы, ему надоело ждать, и он довольно сердито сказал:
– Наверно, ее дома нет, пойдем обратно, как-нибудь переночуем у Пастуховых.
Но в этот момент входная дверь приоткрылась и в нее высунулась старушечья голова.
– Кто тут? – встревоженно спросила она. И тут же увидела Веру.
– Веруся! – радостно воскликнула она. – Это ты! Вот неожиданная радость-то!
Ну, заходи скорей. А это кто?
– Так, один знакомый, попутчик, – немного смутилась Вера. Затем, обернувшись к Борису, проговорила:
– До свидания, Борис Яковлевич. Спасибо, что проводили. Встретимся завтра на вокзале.
Еще по дороге они договорились, что в Нальчик поедут вместе. На следующий день, к десяти часам утра Борис был уже на вокзале, купил два билета до Нальчика на пригородный поезд, который отходил в 10:30, и сел на скамеечку. Через несколько минут подошла и Вера.