— Смотри!
Он взглянул вниз и увидел скопление бледно-желтых актиний, приветливо махавших ему иглами, и морских огурцов, а также трех рыбок с красными и белыми полосками, зигзагами порскавших на глубине и выпрыгивавших из воды за порцией воздуха. Он вгляделся в них пристальнее. Из задней части их туловищ торчали крошечные ножки. Они повернули вверх свои красные личики, и он различил на глазках трепещущие реснички. Рыбы с ресницами! Две рыбки пересекли коралловую гряду, их тонкие ножки поблескивали в воде. С таким же успехом они могли бы приподнять над коленками края юбок. Громкий мужской хохот разорвал горизонт, по которому пробежал тонкий золотой луч, и риф под ногами, казалось, окреп.
— Бегунки. Они обитают близко к солнцу, поэтому превращаются в амфибий, — пояснил Романза. — Мне нравятся эти рыбки.
— Мне тоже.
— А ты когда-нибудь видел, как улыбается макрель?
— Не-ет…
Романза махнул на восток.
— Другой хребет кораллового рифа можно найти на западной стороне Дукуйайе. Туда плавают девчонки, раздеваются догола и купаются при луне. Они так делали с тех пор, как боги были детьми. Я сам никогда не видал, как улыбается макрель, пока не увидел там, как рыба улыбалась девчонкам, плававшим с голыми животами и голыми попками.
Романза потянулся и подставил ладони безоблачному небу.
— Я слыхал, что на земле есть места покрасивее, чем Попишо, но я что-то не верю.
— И правильно, — подтвердил Завьер. — Как такое может быть?
Романза стал медленно кружиться с закрытыми глазами, раскинув руки и запрокинув голову. Завьер вспомнил, как сегодня утром кружился в саду. Этот паренек напомнил ему его самого. Он почувствовал себя никчемным выпендрежником.
— Что ты делаешь?
— Чувствую это. — Романза продолжал кружиться. — Тише!
Но у него не было намерения довести себя до еще большего головокружения.
— Нам надо еще кое-куда пойти…
Парнишка осекся и вдохнул полной грудью. И закашлялся.
— Ты устраиваешь празднество, чтобы плюнуть губернатору в душу?
— Да, — поколебавшись, ответил Завьер.
Романза продолжал осторожно шагать по коралловым отрогам.
— Хорошо.
— Я думал, ты ищешь коренья для трапезы невесты.
— А ты хоть раз готовил плохо?
— Нет.
— Тогда только я могу тебе помочь. — Он помолчал. — Мне этот человек не нравится. Что не редкость.
Они еще немного прошли вперед по синему безмолвию. Он и не знал, что неприкаянному что-то надо в жизни, кроме одиночества. Может быть, Романза знаком с Сонтейн Интиасар? Но как и где они могли встретиться?
— Романза, сегодня ко мне приходила маленькая девочка, полуголодная, с вздутым животом. Из ваших людей. Ты когда-нибудь такое видел?