Мысль о еще одной смерти сегодня была ему невыносима.
Он сошел с веранды под дождь и, чтобы отвлечься, стал перебирать в уме названия растений вокруг себя: два куста свиной сливы и несколько разновидностей манговых деревьев. В горячем влажном воздухе витали запахи специй. Он поднял взгляд на висевшие над головой бледно-оранжевые папайи, провел пальцами по связке недавно срезанных зеленых кокосов, по ананасовым кустикам, по эбеновой хурме. Потом осмотрел вьющиеся ветки растения — он его не узнал, — усыпанные загадочными золотисто-зелеными тяжелыми плодами. Небольшой поющий пруд, разлившийся от прошедшего ливня. Он всмотрелся в вылепленное из известняка женское лицо. Кровь Романзы перемазала его сумку. Если паренек умрет, кому он сообщит? Как и где найдет его отца — любителя азартных игр или мать, готовившую вкусный пудинг?
За оградой участка, насколько хватало глаз, простиралась одна красная глинистая равнина. Когда он бежал, по пути попадались мелкие речушки, поблескивавшая вода в которых доходила ему до щиколоток, и больше ничего. Казалось, что и этот домик, и буйный сад вокруг него были перенесены откуда-то исполинской рукой и выброшены здесь, на краю света.
Он поежился, вспомнив о печеных сладких перцах и раках. Синелицый мужчина, копошившийся над речными камнями.
Как же тихо. Кто-то же должен выйти и что-нибудь ему сказать.
Он сунул руку в сумку, нашарил красный мешочек и медленно надел себе на шею: кожаный шнурок слегка щекотал ему кожу, он провел ладонью по краям мешочка, потом вложил два пальца внутрь, не касаясь лежавшего там насекомого. Поднес оба пальца к носу. Пахло землей, семенами и еще чем-то знакомым, что заставило его испугаться. Он отвел руку в сторону и стал смотреть на пальцы, видя, как оставшиеся на них ржавые хлопья слюды с крылышек смываются дождем. С тех пор, как сын рыбака вручил ему этот подарок, прошло почти семь часов.
Анис советовала ему, когда приходило желание, заглядывать в себя. Ласково беседовать с самим собой, понимая, что часть его души нуждается во внимании.
Какой же он дурак, что снова пристрастился к мотылькам.
Он был уверен, что она давно позабыла и его, и его невзгоды. Одна знакомая общалась с семейством Латибодар, и какое-то время после расставания с Анис он иногда спрашивал у этой знакомой о своей бывшей подруге. Как бы невзначай. Эта знакомая, чтобы описать жизнь Анис, обычно использовала только прилагательные. Скромный дом, который она и ее муж купили после свадьбы, миленький. Она вроде бы счастливая. Преданная. Уважаемая. Спокойная. Эти слова мало ассоциировались у него с той девушкой, которая таскала его на прогулки по горам и самозабвенно верила в него. И в конце концов он перестал спрашивать. В последний раз общая знакомая сказала, что Анис ощущала себя ненужной, грустила, и ее оскорбляло, что ее услуги больше не востребованы.