— Отнеси козу Му, прошу тебя, Айо.
— Ты должен объяснять это мне, брат. Хоть кому-то.
— Я тебя очень прошу.
Он отвернулся, услышал, как вздохнул Айо и вышел из палатки. Тронул записную книжку в сумке.
Он всю жизнь приносил ей одни печали.
* * *
Найя пропадала в течение двух недель. Ни взятки полицейским, ни циркулировавшие по острову слухи не давали ни намека на то, куда она делась. Он только дивился: как она ушла, так ни слуху ни духу — а она ведь была женой радетеля. Может быть, сбежала тайком на одном из торговых кораблей. Иногда местные так делали, но он не мог поверить, что она на это решилась.
И в один прекрасный день она вернулась, когда он, стоя в саду, думал о ней. Он смотрел на лягушек в пруду и на серых птиц в небе.
Услышав голос за спиной, он резко качнулся назад.
— Завьер!
Ни у одной живой души не было такого поэтичного голоса.
— Да!
— Это Найя!
— Да. — У него разболелась голова.
— Это же я.
— Знаю.
Молчание. Потом ее голос:
— Ты послал за мной полицию.
— Все хорошо?
Ему хотелось еще что-нибудь сказать, но он не смог.
— Нет.
Он привалился к истекавшему древесным соком стволу и стал глядеть на детишек, что играли на песке внизу под скалой. Он боялся обернуться. У него возникла нелепая мысль, что, если он обернется, она исчезнет. И в повисшей тишине он подумал, что именно так и случится.
— Я не вернусь, Зав.
— Знаю.
И вдруг ему почудилось, что он и впрямь это знал.
Она заплакала.
— Ты даже не посмотришь на меня?
— Что ты хочешь, чтобы я сказал?
Его голос звучал холодно, и Завьеру не понравилось даже его звучание.
— Что-нибудь! — В ее голосе слышалось разочарование, но он не знал, о чем она говорит или что ей нужно, отчего почувствовал себя дураком и ему стало очень грустно. — Что-нибудь! Завьер! Я ухожу от тебя!
Он ждал. Потом раздался крик: «Найя!» Голос прозвучал не громче, чем вздох после смешка, но он отчетливо услышал ее имя и понял, что это значит. Он услыхал ее шепот: ухожу, ухожу, ухожу! — точно порыв ветра, свистящего сквозь пустую ракушку.
— И к кому ты уходишь, Найя?
— Ни к кому, — ответила она. А потом ее словно подхватил порыв свистящего сквозь ракушку ветра. — К тому, кто любит меня, кто заботится обо мне, для кого я в жизни на первом месте. Ты же знаешь, каково мне было все эти годы, ведь я понимала, что ты меня не выбрал?
— Но… — Он уже ничего не понимал. Она была явно не в себе. — Я же выбрал тебя!
Она обхватила его сзади обеими руками. Прижалась к нему жарким телом. Он поразился, насколько это тело показалось ему незнакомым.
— Умоляю тебя, Зав. Скажи мне правду, когда я спрошу. Даже если эта правда тебя обожжет. Умоляю тебя.