Близко сходится Мэри-Энн и с дочерью доктора Брабанта Джулией, которой обязана первым своим большим и ответственным литературным заказом. Некоторое время назад мисс Брабант подрядилась переводить на английский знаменитое богоборческое трехтомное исследование немецкого теолога Давида Фридриха Штрауса «Жизнь Иисуса, критически пересмотренная», но собралась замуж за Чарльза Хеннелла и в январе 1844 года передала едва начатый перевод Мэри-Энн, взявшейся за дело с присущими ей энтузиазмом и ответственностью, которые, впрочем, за три года работы заметно поубавились, – Мэри-Энн не была уверена в своих переводческих способностях, да и книга, нетрудно догадаться, оказалась дьявольски сложной и, честно говоря, скучноватой.
«Как же хочется наконец побездельничать! – пишет она своей ближайшей подруге Саре Хеннелл, сестре Чарльза Хеннелла. – Но увы! Мои склеившиеся мозги должны трудиться над склеившимися мозгами Штрауса. Так хочется стать бабочкой, поскорей расправить крылышки и полететь! Осталось уже недолго!»
К тому же в эти годы она все больше времени тратит на уход за больным и немощным отцом, читает ему вслух своих любимых Вальтера Скотта и «Грандисона» Ричардсона, везет Роберта Эванса «проветриться» на остров Уайт, ухаживает за ним собственноручно, не доверяя сиделкам и служанкам. Ухаживает с любовью, добросовестно, но клянет судьбу («моя жизнь – непрекращающийся кошмар») и не от хорошей жизни берется за новый перевод, на этот раз – Спинозы.
И, что в это непростое время ничуть не удивительно, совершенно не обращает внимания на себя, на свою внешность, на то, как она одета, как выглядит, – а ведь ей уже под тридцать. Как всякая старая дева, собой интересуется мало, зато о друзьях заботится постоянно, участлива, вникает в их проблемы, всегда готова помочь – и словом, и делом. Красавицей Мэри-Энн, особенно в эти годы, никак не назовешь: бледная, невысокая, непомерно большая голова, крепко, по-мужски сбитая фигура, тяжелая, квадратная челюсть, волосы редкие, светло-каштановые, завиваются колечками, глаза тусклые, серо-голубые, стоит, правда, начаться интересному разговору, как они лучатся, вспыхивают и становятся ярко-синими. Сильные стороны этой не слишком внешне привлекательной (и уж точно не слишком по тем временам молодой женщины) – необычайно красивый, мягкий, с модуляциями голос, блестящая эрудиция и подкупающая манера держаться и говорить; и что говорить, и как. В людях она разбирается превосходно, не потому ли далеко не всегда легко и быстро с людьми сходится? Она нервна, переменчива, легко впадает в тоску, мощный интеллект сочетается у нее с повышенной эмоциональностью; ее легко рассмешить, но и до слез довести недолго.