— Было бы что. Ничего полезного не осталось. Ни оружия, ни оборудования. У того, с железным пузом, с собой было много всякого. Но оно развалилось на части, — жалуюсь спутнику.
Тот ржёт.
— Не могу понять, что у тебя с мозгами, Живой, — в голосе Пацана снова нечитаемые интонации.
— Они есть, им грустно, — делаю вид, что мне всё равно, что он там говорит.
Ещё раз кручу головой. Недалеко валяется голова киборга-бомбиста. Обдумываю снять с неё шлем. Но он явно будет хуже моего, а ещё почти наверняка заминирован. От мысли нагреть руки на мертвецах отказываюсь.
— Ты куда?
Терри обращается мне в спину. Я иду в ту сторону, где меня поймал Словарь с Транзистором. Шлем даже маршрут отметил.
— У меня там пару ценных предметов осталось. От помпейских машин. Я их успел спрятать, пока эти два мертвяка меня не сцапали, — киваю в сторону двух трупов, мимо которых прохожу.
Терпсихор на это только хмыкнул и растворился в воздухе. В этот раз вибрацию ногами я уловил. Едва различимую. А ещё полминуты спустя она исчезла. То ли Терри от меня отдалился, то ли просто сработала маскировочная система.
Не самый логичный поступок, если смотреть со стороны. Но у меня появилась идея. Которая, в итоге, могла мне помочь пережить эту мясорубку. Судя по облакам камер, в живых осталось не так много народа: всего две группы, и они выжидали, кто же начнёт действовать первым. И никто не ждёт, что кто-то в такой момент пойдёт мародёрить.
Так что в одиночестве и без смертоубийств я добрался до места последнего боя помпейских машин. Там, в прахе и грязи, я нашёл семь кристаллов синего льда. Они драгоценными камнями сверкали у меня на ладони.
Семя Альдариона.
Неожиданно руку закололо. Кристаллы погрузились в кожу и встали ровным кругом на тыльной стороне ладони. Попытался один вытащить, получилось легко. На коже осталась ямка, которая мгновенно стала выпрямляться. Вернул кристалл на место.
— Ты полон загадок, Живой, — Терпсихор стоял у дерева в своей любимой позе, то есть прислонился к стволу и сложил руки на груди.
— Чья бы корова мычала. Я про тебя вообще ничего не знаю, — огрызаюсь, потом сажусь на ствол дерева и отцепляю от пояса гидратор. Холодная вода смывает с языка острый вкус страха. Столько, сколько за последние пару дней, я не боялся никогда раньше.
— Мои загадки из тех, что можно купить. Мои секреты остаются таковыми, пока они тайна. И они предсказуемы. Я же знаю про тебя всё. Но каждый раз ты меня удивляешь.
Отвечать я не собираюсь и принимаюсь за еду. Блистер упаковки питательной пасты неожиданно громко шуршит.