Мне вдруг вспоминается, как я полгода прожила в Миссисипи с матушкой и ее тогдашним парнем, который не особо любил детей. От реальности я тогда вместе со своими плюшевыми игрушками сбегала в «тайную крепость», которую соорудила среди таких же кустов в прекрасном, цветистом саду у соседнего дома. Поэтому и теперь порыв нырнуть в дыру между кустов кажется совершенно естественным, тем более что по ту сторону меня ждет пускай и запущенный, но не менее прекрасный сад.
Раскидистые дубы, полуразрушенные старые скамьи, величественные пекановые деревья, руины извилистой кирпичной ограды, ставшие своего рода подпоркой для огромных зарослей старомодных розовых кустов. То тут, то там виднеются мраморные столбики в пятнышках плесени, возвышающиеся над зеленым морем. Они, точно изгнанные короли, горделиво стоят среди буйной растительности, застыв во времени. Вот уже многие годы явно никто не приглядывал за этим местом, но даже сейчас тут царят красота и спокойствие, несмотря на порывы ветра, то и дело накатывающие на дом.
Стоит мне завернуть за угол, как я чуть не наступаю на призрачную белую руку. Я невольно отскакиваю в сторону, но тут же понимаю, что отломанная конечность принадлежит не кому иному, как однорукому херувиму. Он лежит рядом, на ложе из стеблей и листьев бегонии, с неизбывной тоской устремив взгляд в небеса. Мне хочется его спасти, но я вспоминаю историю советника Уолкера о том, как он перетаскивал святого в сад мисс Ретты. Херувима мне явно не унести. «Может, ему и здесь неплохо, — думаю я. — Как-никак вид тут прекрасный».
Я дохожу по тропе до кирпичного мостика, под которым в неглубокой воде плещется рыба с радужной чешуей. Перехожу на другую сторону, осторожно пробираясь сквозь растительность: во-первых, тут тоже могут прятаться аллигаторы, а во-вторых, стоит остерегаться ядовитого плюща.
Еще один поворот — и вот уже передо мной предстает дом. Я ныряю в полуразрушенные ворота и оказываюсь во дворе. Густую траву тут не так давно подровняли, и она ярко зеленеет в лужицах, оставшихся после недавнего ливня. В вышине раздаются раскаты грома, напоминая о том, что скоро с неба снова польет, так что нечего тратить время. Хотя, будь моя воля, я бы долго так стояла, жадно впитывая в себя все увиденное.
И хотя двор с домом несут на себе печать запустения, они прекрасны. Величественные дубы и пеканы высятся вдоль подъездной дороги, укрывая ее своими кронами. Дюжина магнолий тянет к небу ветви, покрытые плотной зеленой листвой. Кусты лагерстремии с переплетенными стволами толщиной с мою ногу, розы старинных сортов, олеандр, алтей, белые лилии с розовыми прожилками, изящные кусты мирабилиса — все это великолепие буйно разрослось у дома, вырвавшись из оков клумб и давно перебравшись на лужайку. Сладковатый цветочный аромат смешивается с запахом подступающей грозы.