В доме душно, тихо и жарко, несмотря на мерный гул кондиционеров. Даже подумать страшно, какой это, должно быть, труд — поддерживать прохладу на такой огромной площади, где к тому же большое количество окон от пола до потолка и покосившихся дверей, напоминающих стариков, прильнувших к стене, чтобы немного отдохнуть.
Я пересекаю кухню, оборудованную по последней моде пятидесятых-шестидесятых годов. Красные приборы отличаются стильными изгибами, а панели и датчики словно позаимствованы с космического корабля! Черно-белая плитка только усиливает ощущение, будто я забралась в какую-то диковинную машину времени. При этом на кухне царит порядок. Почти все шкафчики за стеклянными дверцами пустуют. Кое-где еще можно увидеть салатницу или стопку меламиновых тарелок, а то и супницу с отломанной ручкой. В комнате дворецкого, расположенной по соседству, похожая обстановка, разве что обставлена она старинной мебелью, вздувшееся и растрескавшееся покрытие которой наглядно свидетельствует, что гарнитур вполне может быть ровесником самому дому. Весь изысканный фарфор и столовое серебро, от которого, похоже, когда-то ломились полки, исчезли. Выдвинутые ящики для приборов пусты. За дверцами шкафчиков, забранных узорчатым стеклом, пылятся остатки былой роскоши. Так мог бы выглядеть дом состоятельной дамы, чьи внуки после ее смерти уже поделили все наследство и вот-вот продадут поместье.
Я чувствую себя чуть ли не вуайеристкой, когда брожу по дому. В столовой стоит внушительных размеров стол со стульями из красного дерева, сиденья обиты зеленым бархатом. Со стен на меня смотрят написанные маслом и заключенные в массивные рамы портреты обитателей этого дома, принадлежащих к разным поколениям. Дамы в пышных нарядах, туго затянутые в корсеты. Господа в камзолах и при тростях с золотыми набалдашниками, рядом их охотничьи псы. Маленькая девчушка в кружевном платьице — такие были в моде на рубеже прошлого и позапрошлого веков.
Соседняя комната обставлена немного современнее: диван, бордовые кресла с подголовниками, телевизор, встроенный в деревянную панель с динамиками. Представители последующих поколений Госсеттов взирают на меня с портретов на стенах и фотографий в рамках, расставленных на телевизоре. Останавливаюсь у тройной рамки, в которую заключены снимки судейских сыновей, и разглядываю их. Под каждой фотографией висят дипломы: Уилл и Мэнфорд — выпускники факультета бизнеса Университета Райса, а младший, Стерлинг, окончил сельскохозяйственный колледж при Университете штата Луизиана. С первого взгляда понятно, что это и есть отец Натана — сходство между ними поразительное.