— Следуй за мной, — тронув сына за шитый серебром и жемчугом рукав, тихо молвил Иоанн. Царевич сумел не показать своего удивления — после женитьбы государя на Марии Нагой Иоанн с сыном словно избегают друг друга. Еще больше царевич удивился, когда понял, что многочисленная свита отца, всегда и всюду сопровождающая его, не следовала за ними. Видимо, таков был приказ государя…
Они шли по переходам, лестницам, что вели все вниз и вниз, мимо молчаливых стражей, стоявших у каждой из дверей, в кои они входили. Стуча посохом, Иоанн ступал тяжело, будто каждый шаг причинял ему сильную боль. Наконец государь остановился, начал чего-то ждать. Глаза еще не привыкли к темноте, и царевич едва различал очертания тяжелой кованой двери, чувствовал затхлый запах и холод погреба, пыли, видел, как мимо них юркнула какая-то тень, услышал, как звякнул ключ и заскрежетал железный засов. Кованая дверь с тяжким стоном отворилась, и тень, услужливо кланяясь, бросилась внутрь. Когда из кромешной тьмы вспыхнули два огня висевших на стенах пламенников, Иоанн вошел внутрь. Тень юркнула наружу и, за спиной переступившего порог царевича с грохотом захлопнулась тяжелая дверь.
Обнесенная камнем просторная палата с маленькими обрешеченными окнами. Очертания бесчисленных сундуков вдоль стен.
«Сокровищница!» — догадался Иван, еще привыкая глазами к полутьме.
— Зажги свечи, — велел отец, садясь в установленное для него среди сундуков невысокое кресло. Постепенно мрачная палата наполнялась светом, и появились из темноты установленные на полках и подле сундуков бесчисленные серебряные и золотые сосуды, чары, кубки, братины, блюда. Открытые сундуки доверху были набиты различной пушниной и кожаными мешками с монетами.
— Пращуры наши веками собирали эти богатства. Здесь, сын, сила твоей державы. — Иоанн откинул крышку огромного сундука, что стоял подле его кресла — оказалось, сундук был полон серебряных гривенников. Иоанн зачерпнул рукой горсть монет и стал медленно высыпать обратно. Глухо звякая, гривенники песком осыпались сквозь его пальцы. «Не думает ли отец заплатить Баторию, дабы завершить войну?» подумал невольно Иван.
Иоанн двигался дальше и показывал сыну ларцы, полные драгоценных камней, которые, как он утверждал, могут изничтожить человека или, напротив, вознести его до небес, могут исцелить самые страшные болезни, а могут отравить, подобно яду. Иван видел, как воспылали глаза отца, когда тот склонился над ларцом с тускло мерцающими алмазными камнями. Это была одна из страстей государевых…
— Тот, что позади тебя… отвори! — приказал отец, указав посохом. Царевич послушно отворил ничем непримечательный продолговатый ларец и ахнул от неожиданности — под крышкой ларца уложены были шесть отороченных соболями венцов государевых, регалии власти собранной воедино Русской земли и покоренных татарских царств.