Здоровяк довольно смеется.
— Он в розыске в пятидесяти восьми странах, — повторяет Кирихара, пытаясь не думать о том, что находится с этим человеком в одном помещении. — Грабеж, подозрение на террористическую деятельность, участие в революционных бунтах, пиратство, заказные убийства, работа на преступные картели… Он наемник. Сидел один раз, в девятом году, в «Райкерсе», как оказалось позже — под чужим именем, сбежал в десятом. Судя по расследованию, вручную переплыл пролив и пробрался в грузовой отсек самолета, улетающий из Ла-Гуардии.
— Классно я их, да, — хмыкает объект розыска в пятидесяти восьми странах. Кирихара отрывается от компьютера и снова оглядывает его. Он смахивает на идиота, но идиот не дослужится до капитана в двадцать пять и не сможет так виртуозно бегать от правительств нескольких десятков стран.
— Умеете удивлять, — сдержанно замечает Арройо.
Диего Боргес расцветает:
— Да-а, это я могу!
— Ладно, а что-нибудь насчет вот этого кадра, — инспектор кивает в сторону придурка, — есть?
— Ну, — Кирихара снова оборачивается к компьютеру, — тут сказано, что Диего Боргес — лидер собственной группировки без постоянного названия. Члены группы: Зандли Таснем, тридцать один год, уроженка ЮАР. Но на нее он не похож, — Кирихара иронично косится через плечо, — и Серхио Лопес, тридцать три, тоже бывший боливийский военный, старший лейтенант в сухопутных войсках. Судя по фотографии, не он.
— Ищи по его связям, — говорит Арройо, — смотри пересечения с деятельностью.
Искать по связям Диего Боргеса — занятие на несколько недель, если перелопачивать всех, с кем он служил, сидел, кому помогал сбегать и от кого скрывался.
— Ну, он не настолько известная личность, как я, — с сочувствием заключает Боргес.
Лохматый недовольно оглядывается на него, пытаясь развернуться как можно сильнее.
— Эй! Я вообще-то…
— Ну? — Кирихара насмешливо поднимает брови. Ну давай, скажи нам, что ты вообще-то имя и фамилия, а можно еще возраст и подноготную твоей организации.
Лохматый сдувает свою абсурдную челку, косится, недовольно сжав губы, а потом говорит:
— Подойди, — и улыбается назло, — шепну на ушко.
У Кирихары от раздражения раздуваются ноздри. Жалко, что пока неизвестно, кто он. Если этот лохматый не окажется сыном индонезийского премьер-министра, то Кирихара прострелит ему ногу вот прям тут же.
— Прекрати на меня так смотреть. У меня аж мураш…
В дверь громко стучат.
— Мурашки, — заканчивает лохматый, быстро моргая и глядя в сторону входа.
— Обслуживание номеров! — раздается оттуда.
* * *
Через секунду уже до всех доходит комизм (идиотизм, подсказывает себе Кирихара) ситуации. Диего Боргес пытается сдержать смех, прижимая подбородок к мощной груди, а лохматый прыскает, отвернув голову.