Арктика приветливо ему улыбается.
— Боргес, — тут же произносит Кирихара. — Извиняюсь, Боргес, но у нас проблема.
Тот, все еще прислушиваясь к нытью Рида, поворачивает голову. И почти сияет:
— О! Эйдан, тут твоя бывшая!
Кирихара скептически цокает языком.
Что интересно, первым на это объявление реагирует Салим:
— Что, и Тика приехала? Этого нам еще не хватало. Кирихара, спроси, что им надо.
— Скрижали? — предполагает Рид. — Компенсация за клуб? Компенсация за моральный ущерб? Парочка бутылок «Будвайзера» и хорошая компания для пикника?
— Извинения за чилийку, — не удержавшись, комментирует Кирихара. И, чтобы предотвратить комментарии, отрезает: — Я не буду открывать окно.
— Да я тут при чем? Я эту чилийку один раз видел!
— Мне все равно, я не буду открывать окно.
Кирихара готов признаться, что совсем перестает понимать, кто там и с кем согрешил. Видимо, Арктика что-то улавливает на его лице, потому что поднимает руку и стучит по стеклу. Пистолетом.
— Я точно не буду открывать окно.
Боргес наклоняется так, чтобы Арктика его увидела. Та видит. И скептически приподнимает брови. Боргес в ответ тычет пальцем в машину слева от себя — собственно, в ту, где едет Рид. А потом треплет свои волосы до невообразимого беспорядка. Видимо, эти мимические потуги говорят Арктике то, что она хотела услышать, и она тормозит, а затем объезжает их невозможно большой «Хаммер» сзади.
— Отправили ее к тебе, Рид, — хмыкает Боргес.
— Вы решили из меня объект паломничества устроить или что? — ворчит тот. — У моего окна тут Сурья едет!
— Зато мое окно свободно, — заявляет Зандли и, судя по звуку, щелкает затвором.
Салим объявляется снова:
— Даже не думай в нее стрелять! Сначала узнайте, что им надо: мне кажется, они тут по души Картеля, а не по наши.
— Ну, им в любом случае тоже нужны скрижа… — Зандли чертыхается, Рид хмыкает что-то самодовольное, — оттиски, нет?
— Сначала поговорите, — отрезает Салим.
Кирихара не уверен, что люди, между которыми кошка — чилийка? — пробежала, смогут нормально поговорить. Впрочем, вера в союзников — полдела, поэтому он молчит, только смотрит в сторону машины, где едет Рид, с едва ощутимым опасением.
— Может, их всех к тебе отправить, раз ты у нас такой умный? — меланхолично предлагает Рид.
— Спорим, что речь зайдет об аргентинке через три реплики! — восклицает Боргес.
Аргентинке?
— Сто баксов на пять реплик, — веселится Зандли. — Они же все-таки серьезные люди.
— Четыре реплики, — неожиданно вступает Салим. — И по-моему, там была не аргентинка, а какой-то колумбиец.
Колумбиец?
— О, Кирихара, ты бы видел сейчас свое лицо, — хохочет Боргес.