.
Он подносит рацию к лицу…
— Отдай мне их, будь так добр.
…И предупреждающе кладет большой палец на кнопку связи на рации.
Решение оказывается прямо перед Кирихарой — настолько простое и очевидное, что про себя он растерянно смеется. Это, конечно, нервное. Тем не менее он почти уверен, что Арройо не ожидает такого поворота.
— Я отдам, — послушно кивает Кирихара. А затем уточняет: — Точнее, обменяю.
И кивает на Арройо:
— Оттиски на рацию. Идет, Эдгар?
Эдгар сужает смешливые глаза: ах ты маленький сукин сын — читается в его взгляде. Кирихара пожимает плечами. В отличие от предыдущей, это честная сделка. Для хороших парней.
— Теперь ты нравишься мне еще меньше, Эллиот, — дружелюбно делится с ним Арройо, но оба они понимают: у него нет выбора. Самолет догорает прямо посреди летного поля, перестрелка вновь возобновляется, и очень скоро на них обратят внимание все, кто вернулся живым с шоссе. — Сначала покажи, что они точно там.
Кирихара роняет чемодан на землю. Продолжая целиться в Арройо, другой рукой он открывает защелки чемоданчика и откидывает жестяную крышку.
Идеальные долларовые клише Карла Гринберга, беспорядочно завернутые в его рубашку, бликуют металлом на солнце.
— Вы кидаете мне рацию, — диктует условия Кирихара, — я толкаю к вам аптечку.
Оттиски приковывают взгляд Арройо ненадолго, хотя глаза его теперь опасно блестят.
— Одновременно?
— Одновременно.
Что ж, эта часть сделки проходит без осечек: Кирихара действительно толкает к нему чемоданчик, а Арройо действительно кидает ему рацию. Впору выдохнуть и распрощаться, но, конечно, с Эдгаром ничего бы не прошло так просто.
В тот момент, когда Кирихара отвлекается на то, чтобы поймать рацию, он стреляет.
Спасает Кирихару периферическое зрение — он умудряется отпрянуть в сторону за секунду до того, как раздается выстрел. Пуля обжигает предплечье, но пролетает мимо, а сам Кирихара, не устояв на ногах, падает на асфальт. Снова.
Следующая пуля мимо не пролетит.
— Знаешь, — делая шаг к нему, говорит Арройо, — я ведь не собирался вас отпуска…
— Вот черт! — восклицает Кирихара, глядя ему за плечо.
— Ты думаешь, это сработает?
Но на этот раз Кирихара никого не обманывает.
Пока они проводили бартер, в стреляющей толпе останавливается фургон. Кирихара не придает этому значения, пока из фургона не показывается высоченная фигура в черном, увешанная патронными лентами и с автоматом в каждой из рук.
И не начинает обстрел.
Автоматные очереди сродни звукам взрывающихся снарядов: под огонь попадает все, а стрелок идет вперед, легко расшвыривая сопротивление шквалом пуль.