Дальше случился косяк. До подъезда к Тосно было около получаса, и Макс отправился в туалет, а вернувшись, не запер дверь в купе на внутренний запор, а я не проконтролировал. При закрытой двери, мы отключали наши «камуфляжи». Неожиданно дверь купе открылась, и на пороге возник… сержант НКВД. Один кубик на малиновой петлице, васильковый верх фуражки, внимательный взгляд.
– Граждане, проверка документов… – начал он и осекся.
В его глазах проступило узнавание, и он немедленно потянулся к кобуре. Сзади маячили еще двое. Групповой контроль дался мне тяжело. Всю троицу усадили рядком на диван, и я смог их усыпить. Макс немедленно запер дверь купе и смотрел виновато.
Действовать предстояло быстро. Импровизировали на ходу. Перед нами, привалившись друг к другу, спали трое людей в форме. Сержант и старший лейтенант НКВД, а также рядовой с пехотными петлицами, с ППД (пистолетом-пулеметом Дегтярева) на груди. Видимо, он поступил в усиление к патрулю. Решение пришло сразу. Сняли форму с «гэбни» и переоделись. Сапоги слегка жмут, ну ладно, потерпим. Собрали оружие. Распределили роли. Я старший, в форме старлея, Макс – сержант НКВД с ППД в качестве охраны. Миркус остался в штатском. Изображаем группу, конвоирующую задержанного. Ну или по ситуации… Удостоверения у нас свои.
Доезжать до станции мы не стали, я дернул стоп-кран. Торможение было резким. Отключил проводника, и мы быстро покинули вагон. Постарались сразу затеряться в лесополосе. Двигаться пришлось активно, и я опасался за Миркуса. Девяносто семь лет – это серьезный возраст даже для мага. Тот ответил, что уже активировал амулет, который увеличивает выносливость. Запасливый! Почему мы решили выйти раньше? Ответ простой: на станции могло быть слишком много «встречающих». Ждать они могли не нас непосредственно, но патруль НКВД, вероятнее всего, должен доложить о результате проверки поезда и либо смениться, либо ехать дальше. А так поезд «по техническим причинам» до станции не доехал. Пока выяснят почему, пока найдут спящих в купе… Так что небольшая фора у нас была.
Взяли необходимое направление и двинулись к дороге, которая должна привести нас к Вырице. Нам нужен был транспорт, ибо почти сорок километров – приличное расстояние, да и нам необходимо торопиться. Как только обнаружат обездвиженный и раздетый патруль, наши поиски будут вестись с максимальной скоростью и тщательностью.
Дошли до дороги и затаились в кустах неподалеку. Движение было нечастым. Телега с лошадью нас не заинтересовала. Небольшой автобус был полон людей и тоже нам не подходил. Наконец показался грузовик. Это был ГАЗ-АА – легендарная полуторка с открытым кузовом. Немедленно выбрался из укрытия и встал у обочины, останавливая машину властным жестом. Грузовик притормозил. В кабине сидели двое в армейской форме: пожилой старшина с «пилой» на петлицах и молодой водитель – рядовой. На меня они взирали с удивлением и опаской. Подошел ближе и не стал тратить время на разговоры, поскольку время было дорого. Со стороны, наверное, странно было видеть, как оба военных молча выходят из кабины, перебираются в кузов, укладываются там и засыпают, закрываясь брезентом, которым был укрыт груз. Оставлять их на дороге я не хотел – это могло дать нашим преследователям лишнюю информацию. Махнул своим, и они сразу подтянулись к машине. Макса я усадил за руль, а Миркус должен был ехать в кузове и присматривать за спящими. Сказал ему не высовываться и прятаться за бортом. Теперь наша «спецгруппа НКВД» ехала по своим делам, а в кузове находились… арестованные, к примеру.