— А мени перший мяч сподобався. Але ж наш Степанов — це гений. Як вин спасував Трофимке-то! Прямо на ногу, под удар.
— Так и Аррисага ему через пять минут ответку выдал один в один, только на дрругом фланге. Там и я бы забил! Врратаррь закррыт своими же защитниками, а половина воррот голая. Разоррвали втроём всю оборрону торрпедовцам. Лайзанс вынимать не успевал! И ни Стррельцов пролезть не может, ни Шустиков кого из наших прриторрмозить. Не то «Торрпедо». Без Иванова, Ворронина, Батанова — сдулись.
— Иванов ведь тренером у них теперь. Молодой, как наш прямо. А вы заметили, Гусь-то спокойно как игру вёл? Не бегал, не кричал, как Буирович. Сидит на скамейке, чуть раскачивается только.
— Понятно, волновался. Перрвая игра. Во сколько повторряют? В пять? Чувствую, в горроде ни одного человека не будет вечерром. Все по знакомым будут сидеть, телевизорр у кого есть. 5:1! С «Торрпедо» московским! С ума сойти.
— А дали в них три игры на выезде, «Зенит», «Шахтёр» та «Локомотив».
— Четыре — с «Пахтакором» же ещё, — поправил Алимка.
— Та це вже писля дюжого перерыва, 9 мая, в День Победы. Як «Пахтакор»-то в День Победы не победить!
— Интерресно, по телевизорру будут показывать эти игрры?
— Придет программа — узнаем. С «Зенитом» могут и показать — у них там своё телевидение.
— А надо Тишкова попросить, чтоб все матчи на плёнку записывали, а потом показывали, — предложил молодой казах.
— О, це тоби треба сходити, Карл Иваныч! Вы ведь теперь друзья с Першим секретарём. Вон он як за тоби заступився, тай дорогу ты в ЦК знаешь. Пойдёшь? — засмеялся-закашлялся завскладом.
— А что? Надо — схожу.
Событие шестое
Два студента сидят в университетской библиотеке и читают книги. Один у другого спрашивает:
— Ты что книгу вверх ногами держишь?
— А ты что, Фрейд, что ли?
— А при чем тут Фрейд?
— А где ты у книги ноги видел?
— Юрий… как вас по батюшке?
— Шмильевич, — чернявый и горбоносый молодой человек прилип к двери в кабинет. Нечасто попадаешь на приём к члену Политбюро и Первому секретарю ЦК.
— Да вы присаживайтесь, гражданин Айзеншпис: сейчас длинный и неприятный разговор будет.
Смотри-ка — не на краешек стула присел, а основательно эдак угнездился. Пётр ещё раз оглядел потенциального скаута. Ну чего — в крайнем случае, разочаруется в одном человеке, но вот предчувствие говорило, что выбор сделал правильный. Думал, кого послать за границу, чтобы был пробивной да предприимчивый. Вспоминал, кто потом всплывёт после и в период перестройки, и всех почти отбросил — либо молодые, либо сволочи конченые. Тут и вспомнил про Айзеншписа — из страны не удрал, кучу талантов в люди вывел. Один Цой чего стоит! А «Технология», а Билан? Умер, правда, рано — не увидел, как Дима Евровидение выигрывал.