9 апреля. "Кто вы? Что вы? Зачем вы?" - в аудиторию вкатывается "бочка". Иерихонской трубой гремит из нее вопрос: "Это вы собираетесь преподавать русскую литературу?" - "Это мы! мы! мы!" - "Сейчас посмотрим: на что вы способны!" Это пришел, вкатился, ворвался Василий Григорьевич Совсун, человек с какой-то легендарной биографией, о которой рассказывают шепотом: за что-то сидел, ссылался, преследовался… А его лекции о русской литературе прекрасны…
15 апреля. "Товарищ полковник! Студент Симанович прибыл для сдачи экзамена по спецподготовке! Номер зачетной книжки 459! Разрешите взять билет?" Кажется, от моего "трубного" гласа дрожат и прыгают плакаты и пособия… Полковник явно удивлен. Откуда этот бравый солдат? Ведь до сих пор он меня, кажется, и не видел. А тут вдруг - студент с таким видом: гимнастерка, галифищи, ремень… И снова мой глас: "Студент Симанович готов отвечать!.." Полковник берет зачетку и ставит "отл"…
16 апреля. Вчера был вечер всего первого литфака, посвященный Маяковскому. Я его организовал и вел. 21 год назад он застрелился… Я читал "Домой" и "Во весь голос"… А сегодня вечером пошел к Лёне. И мы с ним снова смотрели "Два бойца". И я подпевал Марку Бернесу: "Шаланды, полные кефали".
18 апреля. Сценка в гастрономе. Машинка выбивает талоны. Маленькая девочка у витрины. Старенькое оборванное пальтишко. Возле нее люди: "кто ты? что ты?" "Жаль девочку", - говорит разодетая дама. "Да и мать у нее есть, - говорит ее соседка, - она тут недалеко живет"… А девочка стоит, кладет пальчики грязной руки в рот. На нее смотрят, жалеют и уходят… Какой-то парень вошел в гастроном. Он без шапки, но в весеннее пальто, из-под которого выглядывают голубая рубашка и темно-синий галстук. Наверное, это студент - в руке газеты, тетрадки, книжки. Он подходит к кассе, выбивает 100 грамм конфет, берет хлеб. Хочет взять еще колбасу или дешевый холодец, роется в кармане - там пусто. И он идет к выходу. Но вдруг замечает девочку. Слышит, что о ней говорят. И ему становится не по себе. "Как тебя зовут?" - "Майя…" - "Вот, Майя, возьми"… Он отдает ей свои покупки - и она грязными ручонками хватает кулечек с конфетами и хлеб. Он старался, чтобы никто не увидел, но нарядная дама толкает свою соседку: мол, что творится на свете… А парня уже нет. Полубегом он возвращается в общежитие. Ужинать в этот вечер мне не пришлось…
20 апреля. Володя Недведский сидит в комнате и "думу думает". Ляжет на койку, сядет за стол - и опять стихи. Текут они потом прямо из общежития в газеты и журналы. Ул. Нядзведскі - это и есть наш Володя. А Г. Клевко - это наш Гена. Только что он был в "Полымі" и в "ЛіМе"… А я? Не пишу и не печатаюсь. Но "поэзия - пресволочнейшая штуковина: существует - и ни в зуб ногой"… Летом сделаю последнюю генеральную пробу-попытку…