– Конечно! – воскликнул Эйнар, вскинув руки к лицу, как будто его внезапно бросило в жар. – И ты думаешь, мы там найдем сокровища Вассмо?
– Наверняка найдем, балда! Мы на этом острове – одни. И знаете, что я собираюсь сделать, когда мы отыщем клад? Я куплю большой корабль, такой же, как у Вассмо, и буду путешествовать по миру! Вот! Можете поспорить на все ваши зубы, что я так и поступлю!
– А я, – мечтательно произнес Эйнар, – знаете, как я потрачу мою долю сокровищ?
– Ну что?
– Я… я… – Эйнар смотрел на закопченный потолок и яростно чесал голову, стараясь сосредоточиться. Он пытался вспомнить что-то, что хотел бы купить, но ничего не приходило на ум. – Вот напасть! – выдохнул он наконец. – Не знаю я, куда потрачу!
Эйвинд захохотал.
– Послал же бог братцев! – снова сказал он.
– А ты, малыш? – спросил Эйнар. – Как ты распорядишься своей долей?
– Никак, – махнул рукой Эйвинд, словно говоря, что не стоит даже спрашивать. – Его больше не интересуют сокровища.
– Нет, интересуют! – рыкнул Эмиль, показав свои маленькие темные зубы. – И знаете, что я куплю? Что-то такое, что поможет мне стать большим!
– В смысле, взрослым?
– Что-то, чтобы вырасти?
– Чтобы стать мужчиной, с женой и детьми, которые будут называть меня отцом!
– Ты и правда дурачок! – усмехнулся Эйвинд. – Нет такой вещи, которую можно купить и стать взрослым. Такое не продается!
Эмиль надулся и сунул голову в подушку.
– Давайте лучше спать, – сказал Эйнар и погасил лампу. – Поговорим о сокровищах завтра.
Но они еще долго не сомкнули глаз, все трое. И только когда ночной воздух с открытого моря принес легкую прохладу, нежную как надежда, они наконец уснули.
Утром, едва рассвело, снова стало жарко – так, словно короткой ночной передышки вовсе не было.
Солнце палило изо всех сил, как будто напрягалось напоследок, прежде чем угаснуть навсегда.
Арне вернулся домой к завтраку весь в поту, держа в руках цинковое ведро с морскими губками и кусок грубого сукна. Он бросил его на пол рядом с Эйвиндом.
– Вот, надо почистить стекла фонаря, – сказал он. – И положи немного яичного белка.
Эйвинд взял последний кусок сыра с тарелки и, зажав его зубами, не спеша почесал голую спину. Он безразлично посмотрел на пол у своих ног, как будто просьба отца его не касалась. А потом вдруг, будто решив: ладно, сделаю! – встал, подхватил ведро и вразвалочку пошел из дома, ничего не сказав.
Эйнар следил за ним взглядом, одновременно подавая отцу завтрак: сушеную рыбу, сливочное масло, сливки и поджаренный хлеб. Он видел, как старший брат вошел в курятник и взял пару яиц под шумные протесты кур. Смотрел, как тот разбил скорлупу кончиком ножниц для фитилей и выпил желтки – для чистки стекол годился только белок. Наблюдал, как он деревянным ковшом зачерпнул из бочки воду и наполнил ведро.