Выбравшись из постели, он надел трусы и футболку.
– Значит, не больно тебе и хотелось. Если ты можешь вот так взять и остановиться, – сказала она.
– Это ты меня остановила. Надо думать, сама не горела желанием, если тебе приспичило выяснить, как будет выглядеть твоя задница через десяток лет. Чай будешь?
Они сидели за кухонным столом: Люси в халате, Джозеф в футболке и штанах. Внезапно халат стал ей ненавистен. Какой-то старушечий. Она хотела узнать мнение Джозефа, но сама на его месте сказала бы, что видок у нее одинаково непривлекательный и уязвимый – будь то в халате или без.
– Как ты уживаешься с партнерами своего возраста?
– У меня не было партнеров моего возраста. Только Пол. А когда он появился, мне было за двадцать. Как тебе. Я об этом не задумывалась.
– Как мне. Но тебе-то нормально было с Полом?
– Мы с ним старели одновременно. Как, собственно, и сейчас.
– Ага. Но если он стареет, это еще не значит, что он будет так же переживать из-за напастей, какие подстерегают тебя. Из-за дряблой, морщинистой задницы и отвисших сисек.
– Он был бы обязан с этим мириться.
– В большей степени, чем я? Почему же?
– Потому что… Так заведено. Таков уговор. И ты через тридцать лет будешь с этим мириться, если сойдешься с ровесницей. Или откажешься, пока не грянула такая необходимость.
– А ты ходи на пилатес семь дней в неделю.
– Когда тебе исполнится пятьдесят, мне уже стукнет семьдесят.
– Ага. Независимо от того, будем мы по-прежнему вместе или нет.
– Останься мы по-прежнему вместе, тебе пришлось бы подыскать другую.
– Договорились. Только давай уточним: ты сейчас отказываешь мне потому, что я могу тебя не захотеть… когда там… в две тысячи сорок четвертом?
– А тебе сейчас хочется секса?
– Не особенно, – сказал Джозеф. – Уже за полночь, а мне рано вставать.
Даже сейчас Люси не переставала обдумывать свой халат и дала себе слово на выходных подобрать что-нибудь менее функциональное. А потом она снова разозлилась на Джозефа и на пилатес. Не нравится ему халат – пусть выбросит или найдет бабенку, у которой все мысли о нижнем белье. А потом она стала думать, не рискует ли сойти с ума из-за секса с молодым партнером.
Положение усугубилось тем, что через две недели она стала еще на год старше. Джозеф узнал об этом событии только накануне. Он играл с Элом в «ФИФА», а Дилан смотрел. Люси куда-то вышла.
– Между прочим, – сказал Дилан, – папа обычно возит нас по магазинам. А в этом году забыл.
– Наверно, раздумал, – предположил Эл. – Потому что теперь это его не касается.
– Очень даже касается, – возразил Дилан. – Она все равно наша мама. А он – папа.