– За такое я не голосовал, – вмешался Джозеф. – И не собираюсь. Это даже сравнивать нельзя.
Ответ вызвал смех, и на сей раз общая смена настроения способствовала переходу к другим темам – к закускам, к школе и опять же к футболу.
– Ну что, ты совсем извелся? – спросила Люси, когда они, оставшись вдвоем, загружали посудомоечную машину.
– Я даже особо не скучал, а когда начался кипеж, вообще стало интересно, – ответил Джозеф.
– В самом деле? Интересно? Не оскорбительно, не мерзко?
– Да мне по барабану. Это ты остро реагируешь, а я – нет. Я же гораздо младше любого из вас. Много ли я знаю об этой фигне? Ясное дело, со мной и дальше будут говорить свысока.
– А мы, можно подумать, много знаем?
– Ты пойми: в нашей тусовке ни разу не было политических дебатов – я такого даже представить не могу.
– Правда?
– Ага. Лейбористы, консерваторы, Брекзит… Моим друзьям на это наплевать. Все равно же ничего не меняется.
– Зато твоему отцу не наплевать.
– Во-во. Ему – конечно. Так он мне и не друг. Он из твоего поколения. Короче, я с ним не спорю. Это было бы типа вообще уже. Не вижу смысла.
– Не видишь смысла решать будущее страны?
– Не-а. Нам так и так всем капец, правда же?
– Почему это?
– Так ведь уровень моря скоро поднимется на фут, и всех нас затопит. А остальное меня не колышет.
– Тогда тебе, вероятно, имеет смысл голосовать за тех, кто займется этой проблемой.
– Что, за партию зеленых? Не поздновато ли?
– Хитер. Задаешь вопросы, вместо того чтобы отстаивать свою позицию.
– Это не от хитрости. Это потому, что у меня нет четкой позиции. Пусть бы кто-нибудь подсказал мне ответы. Кстати, Фиона эта, конечно, неприятная тетка. Но, по-моему, знающая. До чего уверенно рассуждает.
– Так это благодаря высшему образованию.
– Выходит, в колледже учат всему?
– Нет, просто дают уверенность.
– Почему же у тебя нет такой уверенности?
– Не знаю. С возрастом я все больше убеждаюсь, что во многих областях смыслю очень мало.
Когда они легли, Джозеф заснул в считаные мгновения. Люси ворочалась в темноте, все еще злясь на Фиону, и спрашивала себя, многие ли подруги ей по-настоящему близки и много ли таких останется, когда и Брекзит, и Джозеф канут в прошлое.
День рождения Джозефа приходился на воскресенье, а это означало, что мать захочет отметить такое событие у себя дома, вместе с ним и его сестрой. Женщины еще не были знакомы с Люси и ее сыновьями. Хотя предложения о встрече давно поступали от обеих сторон, Джозеф пальцем о палец не ударил, чтобы организовать их знакомство, а теперь его отговорки и возражения, несостоятельность которых понимал даже он сам, наталкивались на добродушные подначки со стороны Люси и нескрываемую враждебность со стороны матери.