Мару мелко трясёт от бешенства. Тысячелетия планов, немыслимое количество работы и всё обернулось катастрофой! Вся её жизнь, все идеалы… теперь не более чем дурацкая шутка!
— Боги делятся на четыре вида, — прорычала ведьма, уперев взгляд в пол, — яйцо, личинка, куколка и имаго. Ты и твой папаша убивали «личинки». А в его родном мире полно яиц! Тысячи! Это мир-кладка!
— Вот и прекрасно, пусть Дикая Охота пирует. — Отмахнулась эльфийка, но уверенности в голосе убавилось.
— Дикая Охота, это не герои. — Почти плача выпалила ведьма. — Это саранча! Да они любят плоть богов, но с радостью сожрут всех, до кого дотянутся! А энергии, полученной от кладки им хватит, чтобы перекинуться на всю цепочку миров!
Стакан в руке Луиджины лопнул и чай пролился на колени. Лицо побледнело, а кончики ушей опустились до плеч. Ведьма горько засмеялась и простонала:
— Ты убила… ещё нет, но это неизбежно, миллиарды и миллиарды разумных существ! Тысячи миров опустеют! А теперь скажи, забота об отце того стоила?!
Ночь окутывает лагерь, просачивается меж деревьев плотными щупальцами мрака. Ролан устроился в спальном мешке под телегой, меч положил под левую руку. Темнота пахнет зимой и скорым снегом. Холод облизывает открытые участки кожи, но две миски горячей похлёбки в животе согревают не хуже костра.
В шатре Али темно, Ролан скрипнул зубами, в который раз прикидывая, стоит ли прокрасться и убить брата. С каждым днём его полезность в поисках Орландо кажется всё более несущественной.
Пять воинов спят у костра, а ещё два ушли в дозор. Вдруг герцог решится на вылазку, ведь до замка осталось всего ничего. Ролан закрыл глаза и распахнул во всю ширь. По земле стелется новый запах, резкий и чужеродный. Огонь костров опал и затрепетал… В сужающееся кольцо света упал проходящий мимо дозорный. В горло вцепилась огромная лысая псина. Человек беззвучно распахнул рот, глядя на просыпающихся товарищей.
Поднялся крик, собака отпустила жертву и бросилась на ближайшего поднимающегося. Они покатились в огонь, затушили костёр и заметались, взвивая алые искры. Волна воплей покатилась по лагерю и Ролан, чертыхаясь, начал расстёгивать спальник.
Темнота выплёвывает новых псов, а воздух звенит от криков боли. Ролан выполз из-под телеги, проклиная себя за выбор места для сна. С полумаха рассёк прыгнувшего пса, отскочил от кипящей крови. Бросился на помощь ближайшему солдату… налетел на бугая в чёрных латах. Ударился носом об нагрудник и отступил, стараясь рассмотреть нового врага.
Псарь походя отмахнулся от выскочившего человека. Тесак ударил в шею, глухо стукнуло, и человек отшатнулся, зажимая место удара. Крови нет. Демон озадаченно перевёл взгляд на оружие, тяжёлый клинок из обсидиана был обязан снести голову.