В ночи полыхают звёзды, широкое скопление тянется от горизонта до зенита. Орландо с усилием отводит взгляд, но глаза сами собой проворачиваются в орбитах. За спиной тлеют угли костра, тихонько посапывает баронская дочь. Порывы ветра доносят далёкие вопли козодоев и порождают волну шорохов и скрипов в лесной опушке. До Рима меньше дня пути. Если выедут с первыми лучами, то к полудню будут у ворот Вечного Города.
Орландо в очередной раз опустил взгляд, но тот сразу зацепился за искру под ногами. Среди рыхлой земли, присыпанной лесным мусором, что-то поблёскивает. Парень опустился на корточки и поднял перламутровый квадрат, размером с монету. Цвета потемнели за века, но сохранили красоту и благородство материала. Некогда бывшего частью великолепной мозаики в усадьбе патриция или другого богатого гражданина. Орландо видел остатки таких в руинах, где им с Серкано приходилось ночевать.
Таких больше не делают. Так говорил Серкано. Просто не умеют, как и материал, из которого римляне делали порты и причалы. Серый и зернистый, но стойко держащий удары волн столетиями. Падение Рима уничтожило мир, а люди копошатся на руинах былого величия. Являясь лишь жалкой пародией на былое.
Знал ли Аларих, к чему приведёт его завоевание? Наверняка. Тогда зачем свершил? Ради чего?
Вестготы канули в Лету, следом за римлянами и множеством народов в селевом потоке из вековой бойни и грызни. Сдобренной голодом, болезнями и дикостью.
За спиной зашуршала трава, ветвь сдвинулась против ветра. Кто-то крадётся. Орландо развернулся, хватаясь за скьявону. Чужак, низкий, с бочкообразным телом и без шеи, замер в двух шагах от спящей. В темноте глаза светятся фосфором, а губы искажены выпирающими клыками.
Вампир ощерился, будто красуясь кривыми и жёлтыми клыками, с чёрными полосами кариеса. Сделал шаг к Орландо и… застыл, лицо перекосила гримаса ужаса.
— Ты… — Прошипело чудовище, пятясь и закрываясь руками. — Бич Божий! Нет… нет!
Тварь скрылась в темноте и Орландо услышал удаляющийся перестук шагов. Метров через сто вампир запнулся и с протяжным воплем скатился в овраг, где судя по звукам, упал в воду. Кармен заёрзала, перевернулась набок закутываясь в одеяло, как гусеница в кокон.
— Должно быть, перепутал с кем-то. — Пробормотал Орландо, осознавая, что спать не будет. — Почаще бы так.
Опустился у костра и протянул ладони к углям.
* * *
Папа Римский, Себастьян Четвёртый, пригубил вино, наслаждаясь завтраком. Ведь нет ничего лучше, чем причаститься кровью Христа с первыми лучами солнца. Глухой и немой слуга укладывает волосы, пока Наместник Бога вкушает мирское. Пальцы с великой осторожностью разделяют пряди, наносят лёгкие масла.