– Принадлежавший мистеру Маховлицу?
– Угу. А за рулём был отец мистера Пелтера. Он ехал где-то тут. Должно быть, мы…
В этот момент до нас долетел… Не знаю, как точнее назвать… Крик? Мольба? Плач? Но это был человеческий голос. Кричала женщина. И кричала она голосом мамы.
Мы побежали. Бежать через сугробы неудобно, но мы этого даже не заметили. Я впереди, Хармони следом, и Бро позади. Но уже через несколько мгновений впереди оказалась Хармони, потом Бро, и я за ними. Это очень нехорошо. Может, надо полаять? Буквально пару раз – просто чтобы напомнить ребятам о том, как поступать правильно, а как – нет. Да, сейчас, должно быть, хороший момент, но как я могу бежать изо всех сил – что предполагает активное дыхание – и одновременно лаять? Это невозможно, поэтому я решил повременить с лаем. Когда долго сдерживаешься, лай потом получается жёстче и громче, зарубите себе на носу.
Наш путь снова освещала луна. В её свете следы выглядели чёрными пятнами на серебристой поверхности. И эти пятна вели со старой просеки вниз, мимо деревьев к тёмной скале, торчащей на крутом склоне. Когда мы приблизились, я отметил какую-то странность: следы ушли прямо к обрыву и там исчезали. Потом я заметил в скалах узкую высокую расселину.
– Пещера, – сказала Хармони тихо. – Это здесь мистер Пелтер с отцом нашли те трупы много лет назад.
Мы стояли у входа в пещеру. Хармони и Бро снова переглянулись одним из своих красноречивых взглядов. Я почти понял, что именно они говорят друг другу. Но времени было совсем мало. И мы шагнули внутрь.
Сначала было так темно, что я ничего не видел. Потом мои глаза немножко привыкли – они довольно сносно видят в темноте, всяко лучше, чем ваши, – и я разглядел расширяющийся коридор, ведущий к уходящему вниз тоннелю. В глубине тоннеля мерцал голубовато-белый свет, напомнивший мне свет телефонных фонариков, которыми разные типы в гостинице подсвечивали составленное Бертой меню завтрака, чтобы разобрать, что там написано. Ещё в те времена, когда у нас бывали постояльцы. Мы пошли на этот мигающий свет.
Потом из тоннеля послышался мамин голос:
– Вы всё совсем неправильно поняли! – И следом раздался… не знаю, как это назвать. Шлепок? Ну, как-то так. Нам всем этот звук совсем не понравился. Ни капельки не понравился. Мы стремительно полетели по тоннелю: Хармони впереди, я следом за ней. Хотя я всегда предпочитаю быть первым. И это моя работа, в конце концов! У нас нет времени, чтобы делать такие вещи тяп-ляп. Так что я проскользнул вперёд при первой же возможности, которая мне представилась в тот момент, когда тоннель вывел нас в полутёмное помещение с сырыми каменными стенами, высоким каменным сводом и грязью под ногами.