Женщина с осветленными волосами указала носком туфли на Эмили, и каблук другой туфли тотчас утонул в мягком грунте, потому что весь вес пришелся на одну ногу.
— Что это такое тут лежит? — спросила она по-французски, с трудом удерживая равновесие.
— Не волнуйся, дорогая, — быстро ответил Глот. — Сейчас эта мадемуазель все уберет.
— Ничего мадемуазель не уберет, — ответила я уязвленно. — Это ведь Эмили!
Я хотела сказать, что в молодости Эмили была газелью, прыгавшей изящнее любой балерины, что она была самым смелым и нежным существом, когда-либо жившим на этом дворе, но не смогла из-за подступившего к горлу комка, потому что Эмили как раз застонала и выпустила из-под хвоста новую порцию зеленоватой кашицы. Глот с расфуфыренной красоткой смотрели на нее с отвращением.
— Омерзительно, — воскликнул Глот. Я требую, чтобы эта пакость была убрана немедленно.
— Ну а я в таком случае требую, чтобы вы, такой умный, немедленно посмотрели в глаза собственному сыну. — Я испытывала облегчение от того, что, совсем как Эмили в лучшие дни, не испытывала сейчас ни малейшего страха. — Мы всё о вас знаем. Всё!
Глот завопил, что я негодяйка, я закричала в ответ: «На себя посмотрите», а потом мы кричали уже все трое на разных языках вперемешку. Глотова спутница взвилась от слова «сын», которое услышала сейчас впервые, о сыне он никогда раньше не рассказывал. Я повернулась к ним спиной и прошла в нашу кухню, где ты сидел за столом, зажав руками уши и зажмурившись.
— Пошли, пошли, Йойо. — Я потянула твою руку, чтобы ты отнял ее от уха и услышал, что я говорю. — Без тебя разговора не получается, нам, может быть, больше не представится случая серьезно с ним все обсудить.
Ты неохотно встал. Я подтолкнула тебя в направлении двери, тело у тебя было как у неуклюжего колосса. У порога ты схватился за дверной косяк, и я не смогла сдвинуть тебя с места.
Через твое плечо я увидела, как Глот и его спутница разгружают машину, все еще продолжая перебранку. Глот тащил в кухню матерчатый чемодан с раздувшимися боками в красную и зеленую клетку, делая при этом большой крюк, чтобы обойти Эмили стороной. Блондинка-парижанка вытащила из багажника полиэтиленовый чехол с одеждой на вешалке и понесла его следом за Глотом, обходя Эмили по еще большей дуге. Через некоторое время Глот один вышел из дома и по кривой добрался до машины, открыл дверцу у водительского места и взял с заднего сиденья большой фен. Мне это показалось подходящим моментом, чтобы подтолкнуть тебя на улицу, но ты все еще сопротивлялся, поэтому я сама проскользнула у тебя под правой рукой, твердо решив, что, по крайней мере, сама задам Глоту несколько вопросов, которые не давали мне покоя. Женщина на улицу не выходила. Я подошла к двери большого дома, из которой торчал ключ. Я повернула его, заставляя себя сохранять хладнокровие.