На собрании терпимо, потому что меня не упоминают, и мне не нужно выходить вперед. Тайлер Джонсон получает «звезду недели», хотя это неправильно, потому что он был груб со мной и задрал юбку Кейтлин на детской площадке, чтобы все увидели ее трусики, но я притворяюсь, что хлопаю в ладоши вместе со всеми.
Мама сидит сзади и пытается сделать вид, что все в порядке.
Она слегка машет мне перед уходом. Пойдет домой и поплачет еще, или у нее назначены встречи и она будет пытаться помочь людям почувствовать себя лучше?
Как-то не уверен, в состоянии ли мама сейчас работать, и немного волнуюсь, вдруг она заплачет перед клиентами, и им станет намного хуже.
Когда мы возвращаемся в класс, Льюис Р. толкает меня локтем под ребра и говорит:
— С дороги, Красная Шапочка.
Иногда меня так называют; думаю, это как-то связано с тем, что у меня рыжие волосы и я выгляжу как девочка, но точно не знаю. Я оглядываюсь проверить, видела ли миссис Керриган, но, похоже, она слишком занята, разнимает Льюиса Б. и Киана.
А вот Лотти видела.
— Расскажи учительнице, что он сейчас сделал, — велит она.
— Нет, — говорю я. — Оно того не стоит.
— Что ж, тогда я ей скажу, — заявляет Лотти и тут же идет к миссис Керриган, а чуть позже возвращается.
— Что ответила учительница? — спрашиваю я.
— Что занята и чтобы я не выдумывала, — хмуро сообщает подруга.
Киваю. Они всегда так говорят.
В классе миссис Керриган раздает нам пробные тесты. Смотрю на нее и шепчу:
— Мне тоже их делать?
Она кивает и отвечает:
— Да, на всякий случай.
Интересно, показывала ли ей миссис Рэтклифф письмо от отца? Может, они думают, что в перетягивании каната папа победит? Вероятно, они правы.
Я пытаюсь сосредоточиться на английском, но все время думаю о плачущей маме и о том, что произойдет в понедельник утром, и накручиваю себя еще больше. Когда миссис Керриган в конце урока собирает работы, она видит, что я написал совсем немного, смотрит на меня сверху вниз и говорит:
— Надеюсь, ты стараешься изо всех сил, Финн. Пробные тесты важны, даже если ты не собираешься сдавать настоящие.
Знаю, она думает, что я нарочно, и хочу возразить ей, но чувствую, как подступают слезы, и не хочу плакать на глазах у всех, поэтому опускаю голову и ничего не говорю.
Льюис Р. сидит позади меня и, очевидно, слышит учительницу, потому что, едва она уходит, пинает мой стул и спрашивает:
— Почему ты не будешь сдавать тесты? Каждый должен их пройти, это закон.
Другие дети слышат его, начинают гадать, почему я не сдаю тесты, и я так сильно хочу исчезнуть, что даже больно.
Все они до сих пор пялятся на меня и говорят обо мне, когда мы выходим на детскую площадку. Ко мне подходит Райан и заявляет: