Мистер Рен, чистый, белоснежный, как полотно, лежал – и в него втекала жидкость.
Мистер Бенедикт захохотал.
Мистер Рен стал черным. Черным, как грязь, черным, как ночь.
Бальзамирующей жидкостью были чернила.
– И вам привет, Эдмунд Уорт!
Ах, какое красивое тело у Уорта. Мощное, с мускулами, пришпиленными от одной огромной кости к другой огромной кости. С грудью, похожей на валун. Женщины теряли дар речи, когда он проходил мимо, мужчины смотрели на него с завистью и надеялись, что когда-нибудь смогут взять это тело поносить, поедут в нем домой к жене и преподнесут ей приятный сюрприз. Но тело Уорта всегда было только его собственностью. Он использовал его исключительно для задач и удовольствий определенного рода, благодаря чему был кумиром всех любителей греха.
– Вот вы и здесь, – сказал мистер Бенедикт, любуясь на прекрасное тело.
И погрузился в воспоминания о своем собственном теле, в его далеком прошлом.
Однажды он чуть не задушил себя одним из тех приспособлений, которые прибивают гвоздями в дверном проеме, а потом подкладывают под челюсть и висят на нем, надеясь добавить хоть сантиметр к своему смехотворно короткому скелету. В другой раз, в рамках борьбы со смертельно-бледной кожей, мистер Бенедикт решил позагорать на солнце, но сгорел, и потом кожа отваливалась от него розовыми листьями, а под ней была другая кожа – еще более розовая, влажная и чувствительная. А глаза, через которые выглядывает наружу ваш разум? Что делать, если у вас не глаза, а близко посаженные стеклянные глазенки, хлопающие над вечно уязвленной скобочкой рта? Вы можете перекрасить дом, сжечь мусор, переехать из трущоб, застрелить свою мать, купить новую одежду, купить машину, заработать денег, обновить все – любую внешнюю деталь своего окружения. Но что делать мозгу, который недвижим, как сыр, застрявший в горле у мыши? Что делать, если телесное окружение мозга столь жестоко его предало? И данные ему от природы кожа, тело, цвет, голос, запах не позволяют ему войти в огромный яркий мир, где мужчины щекочут подбородки прекрасных дам (а потом целуют их в губы), жмут друг другу руки и обмениваются ароматными сигарами…
Размышляя таким образом, мистер Бенедикт стоял над великолепным телом Эдмунда Уорта.
Он отрубил Уорту голову, положил ее в гроб на маленькую атласную подушечку, лицом вверх, затем сложил в гроб сто девяносто фунтов[26] кирпичей, набил подушками черный сюртук и белую рубашку с галстуком, чтобы они выглядели как верхняя часть тела, и накрыл все это до самого подбородка одеялом из синего бархата. Иллюзия удалась.