Одну руку он держал за спиной сжатой в кулак. Другая рука (похожая на какое-то бледное животное), пока он говорил, сначала забралась на лацкан его пиджака, затем спустилась обратно и принялась теребить тесемку его очков.
– А иногда, – продолжал он, глядя на Уильяма Арнольда и Рассела Ньюэлла, Дональда Бауэрса и Чарли Хенкупа, – иногда мне кажется, что дети – это маленькие монстры, которых вытолкали взашей из ада, потому что дьявол с ними больше не справляется. И уж в чем я точно не сомневаюсь – это в том, что наша обязанность – вправить им их нецивилизованные мозги.
Большинство произнесенных им слов звучало непривычно для пребывающих в разной степени немытости ушей Арнольда, Ньюэлла, Бауэрса и прочей компании. Но тон его внушал страх. Девочки откинулись, прижав к спинкам стульев свои косички, как будто это были колокольчики для вызова темных ангелов, за которые он вдруг мог их подергать. И все до одной, словно загипнотизированные, смотрели на мистера Ховарда.
– Вы принадлежите к другой расе. Вместе со всеми вашими мотивами, убеждениями и непослушаниями, – сказал мистер Ховард, – вы не люди. Вы – дети. А посему до тех пор, пока вы не станете взрослыми, вы не имеете никакого права требовать для себя каких-то привилегий. А также задавать вопросы старшим, которые знают все гораздо лучше, чем вы. – Он сделал паузу и опустил свой изящный крестец на стул, стоящий за аккуратным, обеспыленным письменным столом. – Живут, понимаете ли, в мире фантазий, – сказал он, сурово нахмурив брови, – вот как получите разок по руке линейкой, будут вам и фантазии, и мечты, и фея-дребедень с Питером Пеном. – Он фыркнул. – Что, испугались? Испугались. Вот и отлично! Прекрасно и замечательно. Вы этого заслуживаете. Хочу, чтоб вы поняли раз и навсегда – я вас не боюсь. Так и запомните. Я вас – не боюсь. – Под взглядом направленных на него глаз у Ховарда начала дрожать рука, и он невольно заерзал в кресле. – Эй! – Он метнул взгляд через весь класс. – О чем это вы там шепчетесь? Какая-нибудь некромантия или что-то в этом роде?
Одна из девочек подняла руку:
– А что такое некромантия?
– Мы обсудим это, когда два наших юных друга, мистер Арнольд и мистер Бауэрс, объяснят нам причину своего шепота. Ну-с, молодые люди?
Дональд Бауэрс поднялся со своего места.
– Вы нам не нравитесь, – сказал он, – это все, о чем мы говорили.
Он снова сел.
Мистер Ховард приподнял брови.
– Что ж, ваша искренность мне по душе. За честность спасибо. Но и дерзкого неповиновения я терпеть не намерен. Останетесь сегодня на час после уроков и помоете доски.