В глазах Донны мелькнуло что-то странное, будто ее настигло слишком позднее понимание, затем взгляд наполнился сожалением и тоской.
– Я не могу иначе. Он не должен привязаться ко мне, – мягко сказала она.
– Ты опоздала, – Кон устало прикрыл глаза, – любой вер чует свою пару сразу же, как встретит. Так или иначе. Мы с братом слишком старые, чтобы не знать. Он может этому сопротивляться, но итог будет очень предсказуем.
– Ох… – только и смогла выговорить девушка.
– Если ты станешь причиной его смерти, – полусидхе тщательно подбирал слова, выговаривая медленно и четко, чтобы донести свою мысль до фомори, – я тебя выслежу и убью. Чего бы мне это ни стоило.
– Я… – она запнулась, но потом продолжила твердым голосом, – Я клянусь. Клянусь ни словом, ни делом, ни бездействием не вредить Маккону, сыну Эккарта, брату Конхенна. Если я нарушу данное обещание, пусть небо упадет на меня и раздавит, пусть земля разверзнется и поглотит меня, пусть море поднимется и обрушится на меня, пусть придет за мной Дикая Охота.
Кон с интересом посмотрел на фомори. Она ответила взглядом в упор.
– И это не потому, что я боюсь тебя, маленький злобный волк, – фомори улыбнулась. – Считай, что твой брат заслужил такие привилегии, тем, что для меня сделал.
– Ну-ну…
Конхенн сел в машину, очевидно, не желая продолжать разговор. Именно поэтому он не видел, как Донна украдкой потерла уголки глаз, перед тем, как к нему присоединиться.
Глава 22
Рычащий не хуже голодного волка механизм нес своего всадника по трассе. Металлические обтекаемые детали блестели в свете фонарей, освещающих дорогу. Байк был похож на стальную птицу, стремительно летящую вперед. Массивная и гибкая фигура, закованная в черную кожу, будто слилась с темной сталью – на дороге были не просто человек и мотоцикл, а одно целое существо. Быстрое, юркое, сосредоточенное до предела, невероятно мощное и прекрасное. Руки уверенно держали руль, голова была опущена чуть вниз, глаза, скрытые за щитком шлема, внимательно следили за дорогой. Так казалось. На самом деле, Маккон проделывал все это на чистом автоматизме, стараясь лишь не потерять из виду машину Беленуса, на которой ехали его брат и Донна.
Он был чертовски зол. На девушку, которая повела себя таким образом. На себя, за выказанную слабость. На брата, который оказался рядом. На окружающих – за то, что так получилось. Если бы Мак знал дорогу, то обогнал бы Конхенна и постарался бы как угодно снять злость – высокой скоростью байка, парой избитых гойделов. Богиня… да хоть выдранными в радиусе их дома кустами! Лишь бы не сорваться на ком-либо из своей семьи. Или Донне.