Конечно, они никогда не осмелились бы шутить так в присутствии самого Жреца, но это было к лучшему. Он мог сильно разозлиться, если учесть, что в словах Маккона было слишком много правды. На лицах обоих близнецов появилось задумчивое выражение, а воздухе повисла странная пауза.
– Брат мой, ты думаешь о том же, о чем думаю я? – Выражение на лице Конхенна напоминало ребенка, поджидающего новогодний подарок.
– Когда Ма скажет, что она беременна, – осторожно начал Маккон, – Дарен решит, что Ану требуется дополнительная охрана…
– А так как мы будем сильно волноваться за Ма… – продолжил Кон.
– … очень сильно! – Поддакнул Мак. – А Кина не сможет все сделать сама…
– …исключительно потому, что мы ее попросим! – Его брат поднял вверх указательный палец.
– Дарену придется на какое-то время переехать и быть рядом с Ану!
– Бинго, брат мой! – Конхенн улыбнулся.
Оба знали, что Кина с ними согласится. Все из свиты Жреца считали, что он давным-давно заслужил немного счастья и уж если у них появилась такая возможность, упускать ее так просто они не собирались. Даже если сам Дарен сначала будет против.
– Меня так и подмывает позвонить Кине, – Маккон запустил пальцы в волосы на затылке, – сестренка бы сразу продумала детали.
– Для начала нужно убедиться, что Дарен не находится рядом с ней. Мне не очень хочется получить по шее.
– Тогда давай подождем, пока он приедет сюда? Или лучше, когда мы сами поедем и улучим минутку для разговора с Киной наедине?
– Второй вариант, однозначно.
Они кивнули друг другу и продолжили приготовления.
Жрец должен был прибыть вечером для проведения ритуала пробуждения и прославления Богини. Хотя близнецы были рядом с ним с самого начала, они не знали точно, в чем заключаются эти ритуалы. Отчасти потому, что Дарен не хотел говорить, отчасти – потому, что они не хотели знать правду, которая могла оказаться не очень приятной. Дарена уважали и боялись. Даже те, кто хорошо знал и любил его, не могли точно предсказать действий Жреца. Казалось, он действует по наитию того Бога, которому служил так долго – жестокого, беспощадного. Умный и хладнокровный Дарен был воплощением силы, это признавали все, кто с ним сталкивался, даже прирожденные вожди. Его приказы не обсуждались и не повторялись. Единственным живым существом, осмеливавшимся диктовать Дарену условия и ставить перед ним рамки поведения, была Ану. Рядом друг с другом из Жреца и Жрицы они превращались в обычных людей, позволяя себе кричать, ругаться и дико ссориться по разным причинам. Или наоборот, проявляя такую глубину чувств, что окружающие начинали прятать глаза и поспешно ретироваться в разные стороны. Судя по блеску их глаз, они оба просто наслаждались такими моментами.