Маршрут этот настолько хорош, что Марсель и Артур посчитали недостаточным количество поездов, предусмотренных расписанием. Часто в «поезде счастья» или «локомотиве инспекции» они порознь путешествовали по какой-нибудь части или по всей дороге. И страна листвы, цветов, вод, окружающих бильярдный павильон, такая дивная, что локомотивы забывали сделать «пых-пых» или издать гудок. А однажды чуть было не случилось даже страшное столкновение.
А потом как-то раз Артуру пришла гениальная мысль: «А что, если пассажирами будут собаки с виллы?!» Сказано – сделано. Маленького терьера Сурика, толстых кинг-чарльз-спаниелей с отвисшими животами, Джипси и Лили, и еще Туну бесплатно возили по много раз в день с виллы к бассейну, от бассейна к резервуару, от виллы к конюшне. Им даже выдали билеты, действующие по всем маршрутам. На одном поезде ехали они туда, на другом обратно. На коленях садовницы Сурик, дрожа, в ужасе ждал скорого с виллы. А Туну однажды забыли на полке бильярдного зала.
А в конце парка продолжали мелькать пассажирские поезда, идущие в Тьер. Повсюду вокруг Артура, Марселя и Франсуазы по миру перемещались паровозы и теплоходы. Торжественно открывались новые линии, новые порты. Люди меняли одни города на другие. Как-то раз пассажир из Пюи-Гийома отправился в Голландию, причем только ради своего удовольствия!
Что ж, надо было соответствовать этому миру. Такой широкой активности надо было отвечать собственными делами. Возник неслыханный план – наладить регулярное сообщение с линией Тьера, с всамделишной. Для этого необходимо пересечь весь парк, а тот идет под уклон. Поездами, которые идут вниз, управлять легко, а вот с теми, что должны подниматься, придется повозиться. Тем не менее линию начали строить и провели довольно далеко, до остановки Страшного дерева среди дичайшей местности. Доставили туда одну из собак, Лили; посадили у корней Страшного дерева, притворившись, будто ее там бросили. (Ей было все равно, поскольку ходить ее не заставляли.) А вот обратный путь оказался весьма плачевным. Лили свалилась с кресла-каталки и сделала вид, что ей дурно. Пришлось нести ее, хрипящую и всю в слюнях, до самой виллы; и потом она целый день смотрела на детей, в ужасе негодуя, будто принцесса на грубо обошедшуюся с нею чернь.
В следующие дни попытались возобновить обслуживание этой ветки. Но вскоре «Страшное дерево», как и «Тропа Бурико», превратились в станции, где поезд останавливается лишь раз в год.