Демон (Селби) - страница 162

Вечером накануне Гарри так припозднился с очередным рейдом по кабинетам, что еле успел на последнюю электричку, но на душе все равно было пресно и муторно, чего-то явно не доставало, и уже на следующий день, прямо с утра, он почувствовал, как внутри все сжимается от нараставшей тревожности. Пора было менять устоявшийся график. Он надеялся выждать неделю, а то и две, но уже стало понятно, что так долго он не продержится. Даже несколько дней не продержится. Придется пойти на «охоту» уже сегодня. Как только он принял это решение, ему сразу же стало легче, внутреннее напряжение из-за беспричинной тревоги прошло, сменившись радостным предвкушением и дрожью азарта.

Но была и другая тревога, вполне объяснимая. Линда дохаживала девятый месяц, и теперь роды могли начаться в любой момент. Ему хотелось быть рядом с ней. Очень хотелось. Самому отвезти ее в больницу и дождаться, когда все закончится, взять жену за руку и поцеловать ее в лоб, когда ее выпустят из родильной палаты. Гарри-младшего уже отвезли к бабушке с дедушкой, к родителям Гарри, и сумка у Линды стояла собранная, наготове. Видит Бог, он хотел быть рядом с ней, но знал, что сегодня не сможет поехать домой сразу после работы.

Но он постарается не слишком задерживаться, а значит, ему надо будет начать пораньше – при одной только мысли об этом его накрыло волной возбуждения. Да, пораньше. Еще прежде, чем он окончательно убедится, что все разошлись по домам. Господи – он плотно прижал одну ногу к другой, напрягая все мышцы, – это будет волшебно. Он знал расписание смены вахтеров в крупных офисных зданиях; система охраны везде более-менее одинаковая. Сегодня он начнет пораньше, а заодно и проверит, сможет ли он подгадать время так, чтобы разминуться с вахтером на считаные минуты. Госссподи Боже, как хорошо он придумал! Возбуждение распирало его изнутри, ворочалось в животе, поднималось тугим комом к горлу. Тело дернулось в сладкой судороге, а потом он вплотную занялся работой и больше не отвлекался на посторонние мысли.

В тот вечер ему не пришлось дожидаться, когда вахтер пойдет на обход, чтобы утолить жажду риска, выжигавшую его изнутри. Он находился на этаже всего лишь пару минут, когда, завернув за угол в коридоре, чуть не сбил с ног уборщицу. Он схватил ее за руки, чтобы она не упала, и она начала извиняться еще до того, как успела восстановить равновесие, и он внутренне оцепенел, словно в нем поселилась внезапная гулкая пустота, он смотрел на нее, эту женщину, глядевшую на него широко распахнутыми глазами, и боялся, что его сейчас вырвет, или он обосрется на месте, и надо было бежать, сбросить оцепенение и бежать, но он еще крепче вцепился в нее и мысленно приказал себе: стой, не беги, – и вдруг осознал, что его пальцы буквально вонзаются в ее руки, но не мог их разжать, и она все твердила, извините, пожалуйста, вы в порядке? Вы не ушиблись? Надеюсь, я вас не испачкала. А Гарри сжимал ее руки, и боролся с собой, и кивал, и качал головой, и стук его сердца почти заглушал ее голос, и она как-то сумела высвободиться из его хватки, но пальцы словно свело, и они никак не распрямлялись, и он почувствовал, как его губы растягиваются в дрожащей улыбке, и спросил, все ли у нее в порядке, и сунул скрюченные судорогой руки в карманы, и эта чертова баба все никак не затыкалась, все извинялась и извинялась, а Гарри хотелось скорее убраться отсюда ко всем чертям, и он продолжал улыбаться этой угодливой глупой корове, и наконец сдвинулся с места и пошел прочь с той же треклятой улыбкой, будто прилипшей к лицу, и кровь стучала в висках, заглушая все звуки, все нормально, не беспокойтесь, все хорошо, честное слово, и он наконец завернул за угол и потихонечку пошел прочь, голова закружилась, все поплыло перед глазами, он открыл дверь на лестницу, спустился на первый этаж, вышел на улицу, свернул в ближайший переулок, по-прежнему очень остро осознавая, что буквально в двух-трех шагах от него ходят люди и ездят машины, и там его вывернуло наизнанку, и он тупо уставился на лужу рвоты у себя под ногами, и привалился к стене, вдруг ощутив дрожь возбуждения во всем теле, и воздух внезапно ворвался в горящее горло, и его вырвало снова, а потом – еще раз, и после третьего раза он медленно выпрямился, вслушиваясь в голоса невидимых отсюда прохожих, ему хотелось кричать и смеяться, обнимать незнакомцев на улице, поздравлять их с днем рождения, с Новым годом, с Ханукой, да с чем угодно, черт побери, с чем угодно, или, может быть, сплясать чечетку, или спеть песенку, распахнуть двери тюрьмы и уйти по дороге из желтого кирпича в волшебную страну Оз, задружиться с Фрэнком Морганом, может, поджечь парочку фитилей в его чародейской машине, и все дружной гурьбою уходят в трехцветный техниколорный закат, потому что, о Госссподи Боже, как же ему хорошо, сколько в нем бурлит сил, хоть сейчас вынимай меч из ножен и кричи этой массе невежд, что толпятся на улице, пусть приведут ему великанов, он с ними сразится и разнесет все вокруг, да, ему мало карликов, ему нужны ГИГАНТЫ!!!!