Стройный негр кивнул и выбежал сначала в коридор, а оттуда на улицу.
— Сейчас связь восстановят. Кабель не перерезан. Мы просто временно отключили вашу линию, — сказал судья и после небольшой паузы объяснил: — Я говорил на ашанти. На этом языке в семнадцатом-восемнадцатом веках говорили африканские племена Золотого Берега. Подобных языков в мире нет, поэтому выучить его нелегко. Те, кто знают ашанти, могут разговаривать где угодно и отдавать приказания, не опасаясь, что их поймут.
Сазерленд повернулся к двум неграм, стоявшим в другом конце комнаты, и что-то сказал им на странно звучащем языке. Те сунули за ремень оружие, подошли к безжизненному телу Сент-Клера и вынесли его в коридор.
Вдруг ожил телефон.
— Все в порядке. Можете звонить О’Брайену. Учтите, линия прослушивается. Если скажете что-нибудь лишнее, связь будет прервана, а ваша женщина убита.
Питер подошел к аппарату. Прямо перед ним, на стене, виднелись застывшие струйки крови Сент-Клера. На полу кровь засохла неровными бугорками, и Питер чувствовал их даже через толстую подошву ботинок.
Он снял трубку, набрал номер мотеля в Ошен-Сити и попросил соединить его с люксом, в котором жил О’Брайен. Люкс не отвечал. Ожидание казалось невыносимым: агента не было в номере.
Вдруг послышался щелчок и чей-то голос сказал:
— Слушаю.
— Куин, это ты?
— Питер! О Господи, где ты? Я…
— У меня нет времени, — прервал его Ченселор нарочито злым голосом, надеясь, что О’Брайен поймет: за несвойственной Питеру интонацией что-то должно скрываться. — Ты всегда требовал, чтобы я вначале называл этот чертов код. Так вот он: «В последнюю минуту сенатор собрал кворум для обсуждения военных расходов».
— Какого черта ты…
— Я хочу как можно скорее увидеться с тобой, — дерзким, вызывающим тоном снова прервал агента Питер. Он никогда не разговаривал так с людьми. — Сейчас около трех утра. По твоей схеме в это время мы должны встречаться у бензоколонки по дороге в Солсбери. Я прикачу на серебристом «континентале». Смотри же, приезжай один.
— Ладно! — выпалил Куин таким же недружелюбным голосом, каким только что разговаривал Ченселор. — Серебристый «континенталь». Буду на месте вовремя. Что касается кода, то не такая уж это глупая вещь. Благодаря ему я знаю, что на тебя никто не оказывает давления. С тобой, сукин сын, это нечасто бывает. Увидимся через час. — И О’Брайен повесил трубку.
Судя по последним словам, он все понял. Его недружелюбный тон тоже не соответствовал его манере общаться с людьми. Выходит, с помощью лжи можно сказать правду.
Питер повернулся к судье: