Питера разбудил телефонный звонок.
— Мистер Ченселор? — спросила телефонистка.
Питер вытащил руку из-под покрывала и прищурился, стараясь разглядеть циферблат ручных часов. Было почти десять. Утренний ветер, врываясь через двери веранды, вздымал занавески.
— Слушаю?
— Междугородная станция. На проводе Нью-Йорк. С вами будет говорить мистер Энтони Морган. Подождите, пожалуйста, минуточку.
— Жду.
Послышался щелчок, потом жужжание на линии.
— Приветствую вас, мистер Ченселор.
Звонила секретарь его издателя. Питер узнал бы ее голос из тысячи других. Если у нее и бывали тяжелые дни, никто об этом не знал. Голос ее всегда звучал одинаково приветливо.
— Алло, Рэди! Как дела? — Ченселор надеялся, что ее дела идут лучше, чем его собственные.
— Прекрасно. Как там в Калифорнии?
— Яркое солнце, прохлада, повсюду зелень. Выбирай, что тебе из этого больше нравится.
Девушка рассмеялась. У нее был приятный смех.
— Надеюсь, мы вас не разбудили? Вы ведь всегда встаете очень рано.
— Нет, Рэди. Я уже на ногах, — неизвестно зачем солгал Ченселор.
— Подождите минуточку, с вами будет говорить мистер Морган.
Послышалось два щелчка.
— Алло, Питер!
— Как дела, Тони?
— О Господи, при чем тут я! Как ты себя чувствуешь? Мари сказала, что ты звонил вчера вечером. Жаль, что меня не было дома.
— Извини, я был пьян, — смущенно ответил Ченселор, пытаясь вспомнить, что он наплел Мари.
— Ну, об этом она мне не говорила. Сказала только, что ты был чертовски взбешен.
— Да, был. Я и сейчас взбешен. Но вчера ко всему прочему я был пьян. Извинись за меня перед Мари.
— В этом нет необходимости. То, что ты рассказал ей о своих делах, ее страшно рассердило. Как только я появился на пороге, она прочла мне целую лекцию о том, как я должен защищать интересы своих авторов. Так что же там случилось с твоим романом?
Питер устроился поудобнее на подушке и откашлялся. Стараясь говорить спокойно, он произнес:
— Вчера, в четыре тридцать, посыльный с киностудии принес мне законченный вариант сценария. Я и понятия не имел, что дело зашло так далеко.
— Ну и что?
— Они все перевернули с ног на голову. Я ничего подобного никогда не писал.
Выдержав паузу, Морган мягко заметил:
— Ущемленное «я», Питер?
— О Господи, вовсе нет! И ты прекрасно знаешь, что не в этом дело. Я не хочу сказать, что сценарий плохо написан. Отдельные куски сделаны просто здорово, все очень эффектно. Но лучше бы это не было так хорошо, потому что все, что там написано, — ложь!
— Джош сказал мне, что они изменили название агентства…
— Они изменили все! — взорвался Ченселор и сразу почувствовал, как кровь приливает к голове. Поморгав от боли, он закричал в трубку: — По их сценарию правительство и его люди — настоящие ангелы. Они руководствуются только чистыми, благородными помыслами. Грязными махинациями занимаются… те, другие. Таинственные личности, сеющие революцию и насилие. К тому же все они — о Господи! — говорят «с легким европейским акцентом». Они все переделали по-своему. За каким чертом тогда надо было покупать право на экранизацию моей книги?