Чтобы как-то прояснить для себя ситуацию, Куин вышел на Лестера Парка, старшего агента, пропустившего троицу. Сделать это было нелегко. Через месяц после смерти Гувера Парк вышел в отставку. Хотя пенсию ему назначили минимальную, у него оказалось достаточно денег, чтобы на равных паях с кем-то купить довольно крупное земельное владение в местечке Форт-Лодердейл. Чертовски странная история!
Встреча с Парком ничего не прояснила. Как заявил старший агент, в тот вечер он сам разговаривал с Гувером и директор лично приказал ему пропустить трех сотрудников, сказав, что те сами знают, что и как им надо делать.
Тогда Куин попытался разыскать агентов по имени Сэлтер, Крепс и Лонгворт. Оказалось, что Сэлтер и Крепс — лица вымышленные. Этими псевдонимами пользовались агенты ФБР на время выполнения ими особо секретных заданий. Однако, как выяснилось, в мае никто из сотрудников данным прикрытием не пользовался, а если и пользовался, то это было настолько засекречено, что Куину об этом ничего узнать не удалось.
Лишь немногим более часа дожидался Куин запрошенной им информации о Лонгворте. Поступившие сведения настолько поразили его, что он сразу же позвонил жене и предупредил ее: обедать не приедет.
Оказалось, что Лонгворт еще за два месяца до смерти Гувера вышел в отставку и с тех пор проживал на Гавайях! Поскольку информация была абсолютно достоверной, возникал вопрос: что же он делал 1 мая в Вашингтоне, у западного входа в ФБР?
О’Брайен понимал, что серьезное и совершенно необъяснимое нарушение правил допуска в здание Бюро, обнаруженное им в журнале учета посетителей дежурного внутренней охраны, имеет какое-то отношение к таинственным досье, о которых никто не хотел говорить вслух. «Решено — подумал он, — завтра с утра отправляюсь к главному прокурору».
Внезапный телефонный звонок заставил его вздрогнуть.
— О’Брайен слушает, — сказал он удивленным голосом: после пяти часов ему обычно никто не звонил.
— Хан-Чоу! — послышался чей-то шепот. — Помнишь погибших в Хан-Чоу?
У Кэррола Куинлена О’Брайена перехватило дыхание, вокруг все померкло. Вместо знакомых очертаний окружающих предметов перед глазами запрыгали какие-то темные и светлые пятна.
— О чем вы? Кто говорит?
— Вы помните, как они умоляли вас не делать этого?
— Нет! Я не знаю, о чем вы говорите. Кто вы такой?
— Все знаете, все прекрасно знаете, — холодно продолжал шепотом чей-то голос. — Вьетконговец предупредил вас, американских военнопленных, что, если кто-нибудь попытается сбежать, остальных просто расстреляют. Большинство ваших товарищей были в таком состоянии, что даже не думали о побеге. А те, кто могли бы рискнуть, договорились не делать этого, чтобы не подвергать опасности жизнь остальных. Но не вы, майор О’Брайен. Вы поступили иначе.