Шрам помолчал. Глянул на Старого Коршуна. Злости в его взгляде уже давно не было. Не мог он заставить себя испытывать гнев. Не было на него сил. Питающую ярость в глазах давно сменило затравленное выражение, рожденное чувством обреченности.
— Ребенком шантажировать будешь, сука? — Как-то отстраненно бросил он понимая, что сам бы именно так и поступил, будь к тому хоть малейшая возможность.
Воронцов рассмеялся. Негромко, но зло.
— Представь себе, буду. — Довольно убедительно констатировал он. — Мне в жизни жути пришлось творить столько… От жизни твоей девочки зависит безопасность граждан империи. Если бы у меня не было выхода, то…
Григорий Никитич недолго помолчал, давая собеседнику шанс осознать сказанное.
— … Вот только выход есть, — продолжил он. — Итак, мое предложение: если ты мне не поможешь, то я просто НЕ СТАНУ принимать никакого участия в жизни твоей дочери.
Повилас открыл было рот для сакраментального "И чо?..". Но тут же закрыл его. Нынешний собеседник не из тех, что станет болтать попусту. А это значит, что его слова следует, как минимум, обдумать.
Итак, что грозит Нике, если ее отец просто исчезнет? Имперский детский дом. Отчего-то Шрам был уверен, что если его последней просьбой станет отправить дочь в латвийское подобное учреждение, то ему не откажут. А еще диверсант прекрасно знал, что никогда такого не попросит. За благостной картинкой на его родине частенько скрывалось истинное равнодушие к тем, кому повезло меньше. Уж лучше пусть остается в Руси. Имперцы хотя бы дают профессию и хоть как-то помогают вступить в самостоятельную жизнь. Но все равно, без имени, денег и с таким бэкграундом пробиться в жизни будет довольно тяжело. И это если она не сломается куда раньше. Дети жестоки. Уж он-то знает об этом совершенно точно. А чужачка, да еще и "мягкотелая", "богачка" — с высокой долей вероятности станет объектом для травли. И даже если сотрудники интерната приложат все усилия, вероятность психологического слома в первые же месяцы именно для его дочери — очень высока.
Повилас глянул на задумчивого графа. Действительно, иногда вовсе нет смысла быть "злодеем", достаточно лишь отойти в сторону и не мешать естественному ходу вещей.
И даже злиться толком не получается. Во-первых, самого его при достижении цели нежный возраст объекта пыток не остановил бы. А, во-вторых, все-таки при инерционном варианте событий девочка будет расплачиваться именно за его грехи.
Вот и предмет для торга: не будет ли Ника ЖИТЬ, а то КАК она будет жить после того, как Повилас примет свое решение.