Внезапно он остановился, еще боясь признаться себе — почему. Проходя мимо дома дядьки Нестора, он поскользнулся и, чтобы не упасть, ухватился за железную стойку ограды. Пальцы ощутили холодок металла. Это была обыкновенная металлическая трубка.
«Трубка... Клуб... Магазин...» Мысль молниеносно соединила эти звенья в единую цепь. Внутренний голос запротестовал: «Не надо. До дома, где тебя ждет мать, триста метров. К нему ты шел долго, с твердым намерением «завязать», начать новую жизнь. Неужели сейчас сорвешься?..»
Но какая-то сила уже заставила его вернуться, вырвать довольно глубоко загнанную в землю железную трубку. Подойдя к зданию клуба, он огляделся: вокруг не было ни души. Заткнув железную трубку за пояс, он ловко вскарабкался по телеграфному столбу. Протянув ногу, почувствовал карниз крыши. Осторожно пошел по крыше и влез через слуховое окно на чердак.
Прошло минут двадцать, прежде чем удалось с помощью железной трубки пробить отверстие в потолке. Прыгать вниз он не хотел, чтобы не шуметь. Огляделся по сторонам, зажег спичку и увидел тянувшуюся по чердаку веревку. Выдернул ее, привязал один конец к балке, а второй конец опустил в пролом. Спустившись вниз, он несколько минут отдыхал на каком-то мешке. Потом чиркнул спичкой и, увидев на ящике керосиновую лампу, зажег ее. Как и в большинстве сельских магазинов, здесь было два отдела: промтоварный и продуктовый.
Внезапно ему захотелось есть. Он открыл ножом банку консервов, отрезал кусок хлеба. Затем вытер носовым платком два стакана и налил в один из них водку, в другой — лимонад. Утолив голод, он направился в промтоварный отдел, нашел пустой мешок и начал складывать в него вещи. Когда мешок наполнился, он открыл три бутылки водки, тщательно облил пол и, взобравшись наверх, вышел через слуховое окно на крышу. Бросил на землю мешок и спрыгнул сам.
Он постоял с полминуты, глядя в сторону родительского дома и пытаясь разглядеть во тьме его очертания. Потом махнул рукой, взвалил на плечи мешок и пошел к разъезду. Было около трех часов ночи, он прибавил шаг, чтобы успеть на львовский поезд. В четыре часа был уже на разъезде.
Когда пришел поезд, он сел в него не сразу, а подождал, пока тот тронется. Вскочил на ходу в последний вагон, доехал зайцем до Запорожья, там купил билет до Москвы и через сутки вышел на перрон Киевского вокзала.
* * *
Когда Соснину и Туйчиеву стало известно, что у задержанного в ресторане Акопова были изъяты часы как раз из числа украденных в военторге, они решили, что само счастье привалило к ним. Наконец выплыл на поверхность предмет, визитную карточку к которому оставили преступники. Акопов сознался, что действительно снял эти часы у сильно подвыпившего парня. Больше он ничего сказать не мог.